тут, как только они прошли проходную и вышли на торговую улицу, днём такую оживлённую и освещённую яркими лучами африканского солнца, то на них свалилась кромешная темень, которая усугублялась тем, что и луна ещё не взошла.
На улице не было ни единого фонаря, не говоря уже о каком-то уличном освещении, ни задрипанной лампочки у входа в магазинчики. К тому же «туристы» не взяли с собой даже ручного фонарика, надеясь на бравые заверения третьего помощника о том, что он здесь всё знает и до «Сименс-клуба» недалеко.
Из-за абсолютной темени Пашинцев ступал по вроде бы знакомой улице осторожно. Но, несмотря на это, то нога провалится в какую-нибудь ямку, то в ноги залетит газета или пластиковый пакет.
Чуть ли не на ощупь перебирая ногами, он шёл за смутно виднеющимся силуэтом третьего помощника. Даже Мише сделалось как-то не по себе, и он обеспокоенно проговорил сдавленным голосом:
– Третий, а мы правильно идём?
– Не бзди, скоро придём, – огрызнулся третий, но в его голосе уже не чувствовалось былой бравады.
Пашинцева эта перемена в голосе третьего помощника озадачила, и он спросил у «полупроводника»:
– Долго ещё идти?
Тут третий резко остановился, да так, что Пашинцев чуть ли не врезался в него, а сзади ему на плечи навалился Миша.
– Чё встал? – громким шёпотом спросил у третьего Миша.
Если бы Пашинцев не знал, что Миша шепчет, то ему бы показалось, что он чуть ли не орёт. Так громко раздался его шёпот в этой кромешной, вязкой темноте.
Но третий молчал и только озирался.
– Кажись, поворот прозевали, – как-то неуверенно пробормотал он.
Тогда Пашинцев, уже не надеясь на знания самоуверенного «полупроводника», взял инициативу на себя.
– Так, – уже в голос, а не шёпотом скомандовал он, – пошли за мной. Главное – это сейчас выйти на площадь, а там уже можно будет сориентироваться, где мы находимся.
Восстанавливая в памяти картину светлых улиц, он повернул назад, и, пройдя метров сто, они вышли на какую-то площадь.
О том, что это была площадь, можно было только догадываться. Потому что по бокам от них уже не было видно никаких домов, а впереди, метрах в пятидесяти, светилась одинокая тусклая лампочка, освещающая только смутное пятно на поверхности земли под столбом, на котором она болталась.
Это стало ориентиром для Пашинцева, и он уже бодро направился к спасительному светлому пятну в этом мире.
Но тут его что-то ужаснуло. Неожиданно со всех сторон к ним начали приближаться какие-то чёрные тени. Вначале это как будто ему показалось, но после возгласа Миши:
– Ой, смотри, а это что такое? – от пронизавшего страха у Пашинцева даже похолодело в животе.
Абсолютно чёрные тени к ним действительно приближались. Единственным спасением для «туристов» было размытое пятно света от той одной-единственной лампочки. И Пашинцев рванул к этому спасительному кругу света.
Приблизившись к нему, он начал понимать, что это были за тени. Это были люди,