В левой руке он держал щит, а в правой – короткий меч.
Его противник медленно приблизился и прыгнул. Раздался звон клинков, удар столкнувшихся щитов отозвался по всей руке Теусера. Он сделал отчаянный выпад вперед и с удовлетворением отметил брызнувшую из руки оппонента кровь. Больше он не сдерживался. Оттолкнувшись, он послал тело вперед, вложив в бросок весь свой вес. Но его соперник твердо стоял на ногах. После мощного столкновения они на какое-то время оставались прижатыми друг к другу; возобновив бой, они начали двигаться осторожно и медленно. Со стороны это могло показаться танцем, но Теусер внезапно возобновил атаку.
Его бедро обожгла острая боль, и на секунду ему показалось, что нога вот-вот подвернется. Потом он рассмеялся и нанес мощный удар по подставленному под углом щиту. Удар наполовину развернул соперника, и исход схватки был предрешен. Теусер плашмя ударил юношу по открывшейся правой руке, отшвырнул в сторону выпавший клинок и, сделав подножку, уложил противника на землю.
– Достаточно, Мирон?
– На сегодня хватит, – выдохнул тот, приподнявшись на локте.
Теусер приготовился подать ему руку и помочь поверженному оппоненту встать на ноги, когда над полем разнесся крик:
– Эй, Теусер!
Теусер не обернулся. Он застыл на месте, пока по высокому, пронзительному свисту не определил точное положение брошенного дротика. После этого он крутнулся, одновременно взметнув щит. Удар почти сшиб его с ног, но он устоял и, тяжело дыша, возвышаясь над Мироном.
Во время наших боевых тренировок мы не допускали ни малейших поблажек. Они были финальной стадией перед логичным итогом всего спартанского бытия – собственно войной – и в них не было места для слабых. Слабые просто не выживали в ходе предшествующего обучения…
Афиняне любят подтрунивать над суровостью и строгостью нашего образа жизни. Но мы издавна привыкли быть готовыми в любой момент встать на защиту нашего существования. Враги всегда стояли у самых наших дверей, во всей Спарте не сыщется места, куда нельзя добраться от ее границ за один день.
Сразу же после рождения в Спарте ребенка его показывали старейшинам, которые, оценив его физические данные, решали будет он жить дальше или нет. Если ребенок был здоров, его на какое-то время возвращали в родительский дом. Если он был слаб – оставляли умирать на склонах Тайгетских гор.
Теусер родился крепким и вырос крепким мальчиком. В возрасте семи лет его, как и всех его сверстников, отняли у родителей и начали обучать в одном из государственных тренировочных домов. С самого начала дисциплина была жесточайшей, и по ночам он плакал. Но спартанцы быстро учатся сдерживать слезы. Мальчик ходил босиком, ему было позволено носить только одну и ту же легкую одежду как летом, так и зимой. Ел он за одним столом со своими товарищами, тяжести ежедневных испытаний и боль закалили его ум и укрепили жилы.
Ежегодно устраивался большой гимнастический праздник, который с раннего детства стал главным событием в жизни Теусера. С каждым годом он прилагал все больше стараний, и это сказывалось на его достижениях.