её задержаться на пару часов.
– Я вам заплачу, – настояла девочка.
– А может, у меня дела, или, по-твоему, у меня не может своих дел быть? Я живу, чтобы только на вас горбатиться?
Всё-таки она такая противная баба. Конечно, она согласилась, но вся эта история с походом к следователю немного выбила девочку из привычной колеи, она стала волноваться и забыла сменить постельное бельё, хотя не забыла как следует позавтракать. Последнее время её и так хороший аппетит стал просто зверским.
***
Она вышла из дома, уже машинально отметив для себя, что никакой опасности во дворе нет. Шёл дождик, но Света была в новеньком плаще и новеньких резиновых сапожках, бегать в них неудобно, зато чувствовала себя девочка в них и под зонтом очень уютно, несмотря на дождь. На руках чёрные медицинские перчатки, на лице маска – всё согласно тенденциям пандемии.
И тут Светлана почувствовала, что на неё смотрят. И, чуть не доходя до светофора, она поняла кто это был.
Из мокрого сквера, из-за кустов, с которых ещё не облетела часть листвы, вышла старая баба. Цыганка, как раз в классическом их обличии. Мокрые юбки, грязный, заношенный платок, космы и дешёвые серёжки, свисающие из-под него. Баба была отвратительна и… слепа, что ли… Её глаза были белёсы, без зрачков, но Света знала, что именно эта баба только что смотрела на неё. Она шла навстречу Светлане, опираясь на старый бадик.
И развернулась к девочке, почти загородив ей проход. И тут, Света даже и не поняла откуда она взялась, появилась Элегантная Дама. Она быстро, в два больших шага, подлетела к бабе и весьма грубо схватила её своей большой пятернёй в чёрной перчатке прямо за морду.
– Вам что, животные, одного раза было мало? – холодно произнесла Элегантная Дама.
Она сжала лицо старухи так, что Светлане было видно, как под пальцами Дамы побелела и натянулась кожа бабы, и та забубнила едва разборчиво под перчаткой:
– Ой, прости, ой, прости, госпожа, я просто у неё про ножичек наш спросить хотела, просто спросить…
– Пшла вон отсюда, падаль, – Элегантная Дама была груба и холодна. Странно, на небе висели низкие тяжёлые тучи, а она была в солнцезащитных очках. Дама толкнула бабу в лицо так, что та едва устояла на ногах. – Ещё раз увижу рядом с нею, выдавлю глаза, и не думай, не надейся, что ты вырастишь себе новые, я их выдавлю и наплюю в глазницы, так что ты станешь слепой по-настоящему.
Всё это было сказано твёрдо и холодно, даже через медицинскую маску её слова слышались весьма отчётливо, настолько отчётливо, что ни у бабы, ни у Светланы эти слова не вызвали ни капли сомнений – она так и сделает; и старуха сразу всё осознала, всё поняла, стала кланяться, пятиться и бормотать:
– Господи… Дура я старая… Простите, госпожа, простите… Господи, я ж только спросить хотела, только спросить… Я без злого умысла, только спросить… Без злого умысла…
Света, вся такая яркая, в плащике, сапожках, с розовым зонтиком, просто постояла десять секунд, и ситуация была разрешена. Девочка из всего этого поняла лишь, что эта бабища, с бельмами на оба глаза, хотела что-то выяснить о