суетливо отпрянул, чтобы разорвать дистанцию и попытаться провернуть свой заученный фокус, но лишь успел закрыть щитом туловище и неловко выставить копьё перед собой. Мотнув головой вбок, монстр отбрасил древко, коротко присел и сокрушительным толчком врезался в преградившую путь баррикаду. Оглушительно лязгнуло. Пролетев несколько шагов по воздуху, щитоносец с силой рухнул на землю, покатился кубарем, с хрустом уперся грудью о крупный одинокий валун и, закряхтев, съёжился вокруг камня. Белобородый здоровяк не был юнцом и уж точно не слыл легкомысленным воякой – он знал, что будет дальше.
Превозмогая боль, Тамиор быстро откинулся на спину, вытянул правую руку, ухватился за край лежащего рядом щита и, подтянув стальной панцирь ближе, накрылся, будто одеялом. Сжав кулаки крепко-накрепко, он свернулся калачом под преградой и, согнув ноги в коленях, упёрся стопами в нижнюю её часть.
В это же время клыкарь, чуть медленнее, но тем ещё более грозно, надвигался на поверженного врага. Животное встало на дыбы и обрушилось на противника передними лапами, пытаясь продавить заслон всей своей массой. Мышцы бородача вздулись от напряжения. Он натужно засопел, ослабил ноги и мгновенно выбросил их вверх –сильнейший удар, сходящимся в конус, основанием щита угодил зверю чуть ниже брюха. Монстр взвыл, обмяк и потерял равновесие. Не упуская момента, заревев подобно своему дикому сопернику, Тамиор вжал шею в плечи, насколько позволял доспех, вновь опёрся ступнями и, собрав последние силы, оттолкнул от себя сбитого с толку и замешкавшегося клыкаря, перебросив его через голову вместе с эгидой.
– Варанта, скорее, добей его! – тяжело дыша и теряя контроль над собственным телом, прохрипел он, закашлялся и, опустив голову на землю, безвольно уронил руки.
Четыре укола в брюхо и всё было кончено. Склонившись над измождённым другом, я бегло осмотрел его раны, однако, кроме глубоких царапин на лице и запястьях, не обнаружил ничего смертельного.
– Живой, – удовлетворенно констатировал я.
– Не будь я человеком, давно бы уже распивал могильный эль с предками, – хватаясь за меня и пытаясь усесться ровнее, хмыкнул воин.
– Не будь у тебя крепкого щита и верного приятеля, – усмехнулся я в ответ, – ты бы начал эту пирушку ещё на прошлой охоте.
– Но-но! Не заставляй меня вспоминать все те передряги, когда я спасал твою шкуру, драколобый. К тому же я все равно прав. Нет более живучей твари, чем человек.
– П-ф-ф.
Красноречиво отмахнувшись от рассуждений товарища, я закинул его тяжелую руку себе на плечо, и мы направились разбивать лагерь, ковыляя, прихрамывая и продолжая наш шутливый и извечный спор.
– Ты просто не в себе, – примиряюще заверял я, – всем известно, что мы – броктары – гораздо выносливее любой из разумных рас.
– А ещё гораздо медленнее и туго соображаете, – парировал Тамиор, выговаривая нарочито медленно и по слогам каждое слово.
– Возражаю, – гудел я.
– Не