которые нужно делать. Собирались добираться из больницы на такси, но, когда начальник узнал, что их выписывают, сам предложил Виктору воспользоваться служебной машиной. Погода выдалась просто сказка. Накануне выпал свежий снег, с утра ударил мороз, и все вокруг заискрилось и захрустело. Служебная Волга величественно притормозила прямо у крыльца. Федор вызвался помочь, но Виктор лишь махнул рукой: я сам, грей машину, чтобы все было тип-топ. Но как только за ним закрылась дверь, все то волнение, недосказанность, дурные мысли накрыли его с головой. Он замешкался, не решаясь пройти дальше. В предбаннике, или приемном покое, еще никого не было, это его и спасло. «Что бы они подумали? Расклеился, сдался. А вот шиш вам». И тут же прямо напротив открылась еще одна дверь, ведущая в отделение, и показалась она. Ольга была одета в юбку и кофту, которую он ей привез уже после родов, санитарочка несла ее пальто, в руках у жены был конверт с ребенком, который казался просто огромным по сравнению с худенькой женой. Виктор бросился навстречу, сунул автоматически в руки медсестры традиционный конверт с цветами и шампанское и протянул руки. Ольга улыбнулась одними глазами и аккуратно передала сверток.
Конверт молчал – девочка спала, и Виктор тихонько приоткрыл уголок. Вряд ли он ожидал увидеть Дюймовочку, при таком-то весе малышки, но подумал именно о ней, когда увидел лицо дочери. Малышка почувствовала, что на нее смотрят, и открыла глаза. Они напомнили ему бездонные лесные озера, где он тотчас и навсегда утонул.
3
Дома Нина Михайловна положила сверток на диван и распеленала. Вокруг полукругом выстроилась вся семья. Больная рука, отличавшаяся от второй своей неподвижностью и неестественным положением, была примотана к телу куском пеленки.
– Что за ерунда! Не хватало еще нашу девочку мучить? Чтобы я такого больше не видела. Все с тобой будет хорошо, моя милая. Мы еще всем покажем, – последние слова были сказаны совершенно другим тоном и относились к девочке. Она ласкова размотала удерживающий ее бинт и легонько дотронулась до ладошки. Внучка в ответ довольно заулыбалась. Все вокруг даже не заметили, как сделали то же самое.
– Мам, как мы ее назовем? – подала голос Лена.
– Действительно, как? Мне в больнице всю голову задурили, и я даже об этом не думала. Что думаете? Предлагайте.
– Мам, можно я ее назову. Она будет моей самой любимой сестричкой.
– А что, есть другая?
– Вдруг вы с папой захотите еще одного ребенка завести.
– Ну уж нет! Это без меня, – при этих словах мама озорно поглядела на папу, и оба рассмеялись.
– Так можно?
– Что с тобой делать! Называй. Но если, когда она вырастет, ей не понравится, мы скажем, что это ты виновата.
– Я буду звать ее Сашей.
– Сашей? Почему?
– Пока ты была в больнице, мы с бабушкой выбирали разные имена, и она сказала, что есть такие, которые подходят и мальчикам, и девочкам.
– А мне нравится, – папа встал на сторону дочери. – Пусть будет Александра!
4
Нина Михайловна,