за тобой, не зная как к тебе подступиться, поскольку тебя охраняет неведомая сила. В общем, я одновременно был и автором, и участником творящегося со мной безумия.
Осень тоже была необычной, и я описал ее, как переход из восточной сказки в не менее сказочную реальность, но уже в интонациях более осторожного и уже опытного героя, и там тоже хватало своих чудес и удивительных превращений. Я наконец нашел свою героиню, и мы продолжили праздновать эту сказку вдвоем. Я дал ей имя Вера, хотя первое время упорно называл Наташей, путая ее с моей предыдущей возлюбленной. Потом, как она сама позже мне рассказывала, я целый месяц никак ее не называл. Это было странно, и она ждала, что же будет дальше. Когда спустя три месяца нашего знакомства я впервые назвал ее по имени, она вздрогнула от неожиданности.
Это была особенная жизнь. Мы смеялись сами над собой, боясь поверить в то, что это действительно происходит с нами, радуясь тому, что нам легко даются поступки, на которые прежде мы бы ни за что не отважились. Мы действовали по вдохновению, как единое тело, предугадывая все, что будет происходить с нами дальше.
Мы не расстались, несмотря на все дурные предчувствия и опасения, несмотря на то что здравый смысл всякий раз заставлял сомневаться в верности выбранной стратегии, но все благоразумные планы разбивались о простое и сильное желание быть вместе, потому что это казалось самым естественным выбором из всех возможных вариантов развития сюжета.
Я прожил странные два года, и это время позволило мне осмотреться вокруг, пересмотреть свое отношение к жизни, отпустить прошлое, перестать болеть старыми обидами, увидеть здоровое зерно, сохранившееся в моей душе, чтобы наконец позволить себе быть самими собой, без страха осуждения или наказания.
До этого момента я был слишком скован рамками, которые сам же себе и определил. Жизнь оказалась бесконечно богата возможностями, о которых я даже не в состоянии был помыслить, потому что мои желания оказались слишком уж приземлены. Но, к счастью, дух веет где хочет, и иногда нас слегка «задувает». Мы начинаем мечтать о чем-то большем, и тут же попадаем в совершенно иной мир возможностей, который кажется нам таким родным и знакомым, что мы тут же забываем о том старом и дурном, что еще вчера определяло нашу жизнь. Я верю в то, что этот момент рядом, что скоро все переменится, что уже что-то начинает происходить, но мы пока слишком углублены в насущные проблемы и лишь по привычке, сложившейся годами, не замечаем этого. Мы все счастливцы, по правде сказать, и очень скоро это поймем, хотя и не признаемся себе в этом только из суеверия. Все худшее позади. Нас ждет счастье, нас ждет радость, нас ждет лучшая из всех возможных судеб, мы еще молоды, мы опытны, мы научены своими ошибками и больше их не повторим. Чтобы понять это, человеку нужно всего лишь признание, утоление своего эгоистического голода во внимании, и больше ничего.
Которую ночь сплю так глухо, так беспробудно, что когда просыпаюсь, то не могу первое время понять, где я, и с кем. С одной стороны – хорошо спать так глубоко, а с другой