Борьба разнонаправленных интересов, так сказать, добра и зла. Слабость перед лицом банальных инфекций, а самое, на мой взгляд, отвратительное – страхи, страхи, страхи… Страхи потери, нехватки, несоответствия, смерти и т. д. и т. д.
Под нами осязаемо и желеподобно колыхнулась каменная масса. Эла посмотрела на меня широко распахнутым, настороженным взглядом. Она испугана?
Чтобы отвлечь девушку, а впрочем, просто потому, что меня остро интересует, какие «не сравнимые с нашими возможности» она видит в печальном существовании наших предшественников, я все же решаюсь спросить:
– В чем, на твой взгляд, заключается позитивный аспект возможности этих «прогулок по жизням»?
– Жизнь в нашем обществе Постояннолебцев бесконечно ценна, если не сказать прекрасна. В глазах наших предков она была бы невообразимой фантазией, желанной сказкой. – Эла наградила меня улыбкой. – Но она предсказуема… Да – исключительно благополучна, да – полная неограниченных возможностей радости и развития, да – построена на уважении и солидарности, но очень размеренна, маловариантна и почти безэмоциональна. Представь себе возможность «впрыгнуть» в былое время, как войти в проектируемую кинокартину дополнительным персонажем. Наблюдать и проживать происходящее, а потом «выпрыгнуть» обратно и насладиться знакомой размеренностью и надежностью нашего с тобой времени. А такая возможность существует.
Зрачки девушки расширены, грудь вздымается. Вены на тонких руках явно проступают. Никогда я не видел такое проявление эмоций. Оно прекрасно, даже если повод к нему представляется мне весьма иллюзорным.
Со стороны склона подул довольно прохладный и сильный ветер, и одновременно вокруг нас раздался низкий гул… Эла на мгновение сконцентрировалась, видимо, давая мысленную команду своей Управляющей вызвать летательный аппарат. Мы оба уже были на ногах, засовывая веющее на ветру одеяло в рюкзак, когда под нами заходило каменное плато…
12 апреля 2575 года.
Свой собственный сосед
Я не сплю в эту ночь.
Впрочем, ничего нового. Я не сплю в эту ночь с самой первой моей вылазки с Элой на плато весенних цветов. На былое плато… Мое осознание по сей день раздвоено. Я наблюдаю себя, как соседа в собственном доме. Знаю его историю, хронику жизни, произошедшее с ним, а точнее с его спутницей. Я в курсе его потери, его боли, его ярости пред необратимым. Терпеливо выслушиваю постоянно всплывающие одни и те же упреки: «Как я мог прервать контакт с Управляющей, оставшись без возможности ее предупреждения и вмешательства!» И одни и те же бесконечные вопросы: «Почему Эла прервала контакт с ее Управляющей? Почему Эла не отреагировала на предупреждение, получив его?»
Я наблюдаю за ним, как бы сохраняя дистанцию и сочувствуя, но внутри меня безэмоциональная пустота. Эта двойственность – эффект гармонизации, своеобразная контролируемая