еще пару пуговиц на рубашке, открывая покрытую курчавыми волосами грудь. Наташа смущенно отвернулась, чтобы не пялиться на этого разгоряченного работой мужчину.
– Ну что, поплыли? – нетерпеливо заерзал Сашка.
– Да надо бы… – задумчиво посмотрел на озеро Борис, – только боюсь, что наша хранительница очага проворонит момент, когда угли будут готовы. Мой богатый жизненный опыт показывает, что ни одна женщина не способна приготовить настоящий шашлык. Может, после?
– Ну, нет! У меня уже руки чешутся, один пойду.
Прихватив удочки, Соловьев спустился к воде, и через минуту надувная лодочка уже удалялась от берега.
Было тихо, только какие-то птицы перекликались в лесу. Наташа с Борей молча прислушивались.
– Жаль, для соловьев рановато, их здесь несколько.
– Откуда ты знаешь? Может, в этом году не прилетят.
– Соловьи гнездятся на одном месте, а здесь их спугнуть некому.
Они посидели так еще несколько минут, затем Пахомов включил магнитофон в автомобиле. Нежная музыка не нарушила спокойствия тихого вечера.
– Приятная мелодия, – заметила Наташа.
– Ты ее никогда не слышала? – не поверил Боря и слегка усмехнулся.
Несильный женский голосок и мужской баритон по очереди тянули незатейливую мелодию, часто повторяя по-французски: «Je t'aimer». Затем голоса смолкли, соло вел саксофон, и только женщина иногда вздыхала.
– Тебе нравится?
– Да, – кивнула Наташа. И вдруг поняла, что означают эти вздохи.
– Это записали два любовника, – невозмутимо заговорил Боря, при этом в глазах плясали веселые чертики. – Она красавица, фотомодель, а он невысокий уродец. Но он заставил ее так полюбить себя, что она стала его рабой, исполняла все фантазии… Например, он приказывал ей ползать на коленях за специально разбросанными по полу шахматами. Представляешь картинку: обнаженная красотка на карачках смотрит на своего господина в ожидании его очередного каприза…
Пока он говорил, мелодия и сопровождающие ее вздохи достигли апогея.
– Какая мерзость! – вскочила Наташа.
– Это ты о чем? – изобразил удивление Пахомов. – О музыке или… Э, да ты еще совсем девчонка! – он громко расхохотался. – Пардон. Я не собирался заниматься растлением малолетних, представлял, что ты уже женщина, и имеешь некоторый опыт. Но, похоже, этот опыт не отличается разнообразием.
Резко отвернувшись от него, Наташка быстро пошла к воде. «Так хорошо было, а этот пошляк все испортил», – думала она со злостью.
– Неужели тебе не понравилось? – Боря подошел так тихо, что она вздрогнула. – Ведь эта вещь – настоящее олицетворение страсти, произведение искусства, которому суждена долгая жизнь. Ну, посмотри на меня. Какая злючка! А глазки-то сверкают! Карие глаза у блондинки – большая редкость. Или ты красишь волосы? – он дотронулся до кончиков ее золотистых локонов.
Наташа непроизвольно