у-го-ни-ма-вы… тьфу! Никак нельзя, в общем!
– Нормальных не нашёл, – ответил охотник на безмолвный вопрос служителя. – Видать, теперь все колдуньи малость на головку пришибленные.
– И ничего я и не пришибле… ой!
Сверзившись, Талла внезапно поняла, что устроилась невероятно удобно, а потому, не теряя времени, тут же и уснула: с раскинутыми руками и заброшенными на лавку стопами.
– А вот теперь, пожалуй, немного пришибленная, – сонно пробормотала она.
– Если каким-то чудом я довезу её живой, – Верд приподнял и сбросил на пол сначала одну, потом вторую ногу колдуньи, – пожертвую твоим богам золотую монету.
– Так уж и золотую? – Санни обнюхал опустевшие чашки и с тоской признал, что ни в одной из них не осталось ни глотка хмельного.
– Ну на медьку они рассчитывать точно могут, – хмыкнул охотник, перекидывая ровно посапывающую девчонку через плечо. Вот так бы её и везти: тихая, спокойная, не суетится и не задаёт глупых вопросов. – Показывай, куда эту ненормальную положить. И давай о деле. Лютозверь?
– Шалит с полгода как. – Служитель побежал впереди, пузом распахивая двери. – Летом не слишком-то беспокоил, видать, всё больше по полям бегал. А как похолодало, обосновался в храме. Пока Плессий, да обрадуются ему боги, был с нами, прихожане толпились здесь днями и ночами. А нечистые твари не любят толпы, потому и не совались. Но одинокий служитель – лёгкая добыча.
Он обеспокоенно ощупал живот.
– Знаешь, Верд, мне иногда кажется, что лютозверь охотится за мной лично. Других смертей в деревне пока что не было. Куры пропадают, двух телят недосчитались. А люди все в целости, даже никто по пьяни в колодец не свалился или не заплутал в лесу.
Санни пошёл медленнее, чтобы поравняться с приятелем. Поджал губы, точно очень хотел, но не мог сказать что-то важное.
– Совсем молоденькая, – отметил он, кивая на мотающуюся туда-сюда белоснежную косу колдуньи.
– А дури на десяток старух хватит. Не отвлекайся. Размеры? Когда появляется?
– Я видел его только издали и в темноте. А потому, сам понимаешь, показался не меньше быка. Верд, я обещал впредь молчать, но…
– Вот и молчи! – рявкнул охотник. – Наши пути разошлись. У тебя своя работа, у меня своя. И мы поклялись не учить друг друга жизни.
– Но девочка же…
– Вполне себе взрослая! Ей замуж давно пора, а не в одинокую знахарку играть! Благодаря мне она устроится куда как лучше, чем в своей избушке! У неё в стенах щелей было больше, чем брёвен!
– И что же, лучше стать куклой для какого-нибудь богача?!
Руки Таллы мотнулись, точно и правда были кукольными. Она пробормотала сквозь сон что-то ласковое и поёрзала на широком плече.
– Да. Лучше, чем дождаться, пока в голодный год односельчане сдадут её королю и порадуются казни.
– Она хоть знает, сколько ты за неё получишь?
– Не нужно, Санни. – Верд остановился и прошил служителя взглядом, точно прибивая к старому гобелену. Спокойно, но веско. Без лишних слов,