была разрушена настолько, что восстанавливать ее не имело смысла. Выжившие жители основали на новом месте новый город – Стокгольм…
Природа конфликта на берегах Балтики была совершенно иной, чем она представляется в патриотическом мифе. Князь Александр вообще может считаться патриотом только по недоразумению: ведь именно он был основным проводником татарского влияния и защитником интересов Золотой Орды в землях русского Севера. В борьбе с немцами и шведами новгородцы отстаивали не свою независимость, а свои торговые интересы (не в последнюю очередь – свое право брать дань с угро-финских племен Прибалтики). Шла борьба за контроль над судоходством и за торговые пошлины.
Окончательные результаты пограничных конфликтов XIII века оказались в целом благоприятны для Новгорода. При этом, как показывают исследования, почти перманентное состояние войны с Ливонским орденом на торговле с немецкой Ганзой «никак не сказывалось». Формально, пока орден воевал с Новгородом, купцы из города Любек – главного торгового партнера и новгородцев, и рыцарей – преспокойно вели дела на территории обеих враждующих сторон. Собственно, за долю в этой торговле и шла борьба. А прекращение торговли стало бы катастрофой в равной степени для новгородцев и «псов-рыцарей».
Если XIII век является временем почти непрерывной войны с немцами, то XIV и большая часть XV столетия проходят исключительно мирно. Причем партнерские отношения у Новгорода устанавливаются не только с купцами, но и с рыцарями. Тевтонский орден ведет оптовые закупки мехов в Новгороде, одновременно снабжая купеческую республику столь необходимым ей серебром. В известном смысле оптовые сделки с рыцарями были для новгородцев даже выгоднее торговли с немецкими купцами». [Конец цитаты].
Прибавим к этому, что патриотический миф об Александре Невском был чрезвычайно выгоден правящей российской верхушке, ибо как нельзя лучше служил оправданием любых ее действий.
Здесь мне хотелось бы предоставить слово моей московской знакомой Елене. Это стройная и очень энергичная шатенка, типичная представительница московской интеллигенции. Ее дед, обычный инженер, работавший на одном из заводов Москвы, лояльно относился к коммунистической власти, но был арестован и посажен в тюрьму в годы «великой чистки», предпринятой Сталиным. Вся вина несчастного инженера была только в том, что, выйдя как-то подышать воздухом во двор своего дома, он иронически отозвался о предстоящих выборах в советские органы власти: «Выбирай, не выбирай, ничего не изменится. Все без нас решат». Кто-то из соседей донес на него, и он провел десять лет в ГУЛАГе, а затем три года в ссылке. Это была не единственная потеря в семье Елены: двоюродный брат деда, офицер Красной армии, был расстрелян как «французский и румынский шпион»; еще двое троюродных братьев, работавшие в государственных учреждениях, погибли в застенках НКВД, куда попали по обвинению «в заговоре и вредительстве в пользу империалистической