от боли, открывая рот в попытках поймать воздух, который исчез на несколько долгих мгновений, а потом, причинив ужасную боль, ворвался в легкие. Роджер снова взял ее за волосы и заставил выпрямиться. Лил уже ничего не соображала – слишком сильно он ударил ее. Снова его тяжелая ладонь… Теперь удар пришелся по лицу – пощечина.
– Приди же в себя. Нужно быть на чеку. – Кровожадно улыбаясь, сказал он. Лилит по-прежнему хватала ртом воздух, все плыло перед глазами. Он еще раз ударил ее по лицу. – Что же ты такая слабенькая? – Угрожающе поинтересовался он.
И вот она лежит на постели, теперь согнувшись пополам… Не соображая ничего, даже не плача от новой боли, вызванной вторым ударом в живот… А Роджер стягивает с себя грязную, пропитанную кровью рубашку, потом снимает капри, рвет одежду на ней. Снова пощечина.
– Черт, приди же в себя! – Он злится еще больше, бьет коленом в живот. – Дрянь! – Переворачивает девушку на спину, ложиться на нее сверху, грубо раздвигает ноги.
Лилит вскрикивает от боли – он груб, неимоверно груб, она задыхается, бока жутко болят, теперь он ее насилует.
Наконец, он насытился и встал с нее. Лил кое-как переворачивается набок и сворачивается калачиком, пытаясь хоть немного унять боль лепок пониже поясницы. Как же больно!
Мужчина уже переоделся, а она так и лежит с трудом вдыхая воздух. Роджер выходит из каюты.
Такое чувство, что из нее что-то вынули: такая внутри зияющая пустота. Ей все безразлично, даже боль. Все померкло.
Лицо Логрена… Она плохо слышит, что он говорит, словно их разделяет толща воды или толстый слой ткани.
В каюту зашел Роджер. Он зол, накидывается с кулаками на Лога, вышвыривает за дверь и тут же ее запирает. Вдруг застыл…
Она очнулась и сразу же увидела Ро́джера, он сидел на полу, держа ее за руку, глядя в иллюминатор. Вздрогнул. Молчит. Во взгляде бесконечная боль.
– Лилит, тебе нужно на берег… – Тихо шепчет он. – Пожалуйста. – Она ничего не отвечает. Внутри все та же пустота. – Прости меня… Пожалуйста, прости. – Шепчет он. Ей так пусто, ей абсолютно все равно.
– Оставь меня. – Говорит беспристрастно, тихо, но каждый звук с тем же отвратительным и страшным свистом, с каким плеть рассекает воздух, а затем и кожу. – Дай мне поспать. – Он внимательно смотрит на нее. Кивает. Поднялся с пола, пошел к столу. Конечно, любимое кресло.
Прошло уже несколько часов, она так и лежит с открытыми глазами, но Роджер боится тревожить ее. от она уснула.
Придя, наконец, в себя, женщина вздохнула. Ле́о сидел на полу и держал ее за руку. Снова смотрит в иллюминатор.
– Ты простишь меня? – По-детски робко спрашивает он. Огромные, пронзительно-синие глаза, полные боли.
– Я так устала. – слышит она свой голос. – Дай мне отдохнуть.
– Тебе нужно поесть. Уже сутки прошли, а ты не ела… Пожалуйста, поешь.
– Я не хочу. – Ее спокойный голос, безразличное выражение красивого лица… – Дай мне отдохнуть. – Ему так страшно, что хочется кричать.
– Лил,