мере, фанатеющим исследователем местной природы. На стенах его холостяцкой комнаты везде висели большие фотографии видов Медведь-горы, крымского леса, ландшафтных пейзажей, ручьев, пещер и моря, снятого со скальных вершин. По всей видимости, он сам побывал во всех этих чудесных местах и уголках Южного берега Крыма, где и снял эти красивые фотки.
Видя, что на меня сейчас никто не обращает внимания, я встал и прошёлся по комнате за спинами моих друзей, рассматривая фотки и разные занятные вещицы, и сувениры за стеклом на полках мебельной мини-стенки и, в книжном шкафу, стоявшем в углу комнаты. На его полках, забитых справочным материалом о Крыме, впереди книг выстроились разные крымские сувениры, типа красивых раковин-рапан, композиции из мидий, большой сушеный краб песчано-красного цвета с высоко поднятыми огромными красно-черными клешнями, умелые поделки из больших сосновых шишек, красиво-выглядевшие камни и минералы разных размеров, и какие-то деревянные тарелочки и подставки из приятно пахнущего одеколонным запахом, дерева (позже я узнал, что это был знаменитый крымский можжевельник— реликтовое, кстати, дерево). И здесь же, в углу над плоским телевизором, висела красивая картина с видом на Медведь— гору с моря.
Картина заинтересовала меня тем, что она показывала носовую часть горы, где стоял большой деревянный крест. Я даже подошел поближе, чтобы более детально рассмотреть её— как оказалось, эта картина была срисована в увеличенном виде с фотки, очевидно, уличным художником из Ялты. Детализация скал и обрывов и валунов головного мыса Аю-Дага, была просто потрясающая.
Вполуха прислушиваясь к разгоряченному тону Олега, начавшего о чём-то спорить с Мишкой, я понял затем, что у них возникли разногласия насчёт маршрута к каким-то развалинам крепостной стены на вершине горы. Не зная толком, в чём там суть, перестав вслушиваться в их разговор, я прошёл в туалет, а потом на кухню с такой же планировкой, как у Мишки, только с холостяцким налётом— у плиты висело видавшее виды кухонное полотенце (стирает ли он его вообще?), а в раковине виднелась тряпка с парой недомытых тарелок и вилок. Невольно, я сравнивал эти однотипные, в общем, квартиры— у Михаила квартира была посовременней, с ламинатом на полу, полотенцесушителем и натяжными потолками и имела, в общем, более комфортабельный, современный вид. А Олег, видно, не заботился с ремонтом квартиры, и она выглядела несколько неухоженной и не такой уютной, как у моего ялтинского друга.
Когда я вернулся в комнату, Олег, уже поостыв, без прежнего словесного напора продолжал обсуждать с моими друзьями, вернее с Мишкой, детали нашего восхождения на гору. Будто вспомнив, кто я, и что я делаю в его квартире, он взглянул на меня как-то озадаченно, а потом, улыбнувшись, махнул мне дружелюбно рукой:
– Старик, извини – у нас здесь возникли свои заморочки. Решаем, как быть. Хочешь, выйди на балкон или посмотри книги, журналы – что найдёшь. Мы сейчас закончим, определимся и пройдёмся потом. Вначале немного по санаторскому парку, а потом влево или вправо, –