они получают зарплату. Т.е. общий ресурс приносит им вполне конкретную пользу, а польза – это и есть признак собственности. Можно называть ее социалистической, демократической или бюрократической – суть не меняется: одни платят, другие получают. В итоге, мы пришли к частной собственности, хоть и ограниченной некоторыми условиями. Например, ее нельзя продать, завещать и подарить. Однако собственное тело тоже нельзя ни продать, ни подарить. Но при этом ни у кого и мысли не возникает, что свое тело – не частная собственность. Странно, да?
Но ограничения – не самое плохое. Хуже неравенство прав, отчего легко возникает "социалистическая" трагедия – оценки ресурсов и людей смещаются, производить становится невыгодно, выгоднее становится получить преимущественные права – тот же альтернативный доступ, но уже не в обход неуловимой справедливости, а в обход явной несправедливости. Избавление от этой трагедии невозможно в принципе, ибо договор уже не помогает. Он не имеет не только конца, но и начала – о чем тут договариваться, если и так все ясно?
– …и "частного"
Что же мы видим? Что любая собственность тяготеет в сторону частной. И в этом проблема любой общей собственности – ее нельзя "иметь", у нее нет владельца. Действительно, товарищи, чем принципиально отличается общая собственность от частной? В отличие от конкретной частной, общая – это сама абстракция, иллюзия. Иллюзия в том, что общая польза получится путем простого изьятия этой пользы у субьекта. В результате гарантий доступа к дефицитному ресурсу у человека уже нет, ибо решает, что нужно субьекту уже не он сам, а кто-то иной. Вместо гарантии есть возможность, реализация которой от него не зависит. Человек лишен независимости, без которой о свободе остается только размышлять.
Значит все сводится к договору, равным правам и дележке. Но как делить? Поровну?! По справедливости?! Если кому-то покажется, что на пути к свободе мало преград, то можно вспомнить еще об одной. Существуют ресурсы, которые очень неохотно делятся, к примеру запасы рыбы в Тихом Океане. Как и следовало ожидать, эти ресурсы изначально воспринимаются общими, что подразумевает гарантированный доступ без ограничений. Не удивительно, что переговоры о рыбе идут крайне вяло, а сама рыба тем временем быстро становится жертвой коммунистической трагедии. В итоге, на выручку приходит власть, которая может решить проблему доступа быстро и ко всеобщему удовольствию. Но это обман. Вместо рыбы, неделимым ресурсом теперь становится сама власть с вытекающими, гораздо более мучительными трагедиями.
Одним из вариантов решения проблемы дележа становится долевая, групповая или любая другая совместная собственность. Собственник не контролирует ее целиком, в его распоряжении имеется условная часть и не менее условное право голоса. Что довольно выгодно по отношению к тем, кто ничего этого не имеет. Совместная собственность – следствие того факта, что присвоить ресурс целиком не только