Ничем его не убрать. Есть у тебя какие-нибудь идеи?
– Слушай. У меня таких зверей никогда не было. Потому и не лечил. Давай попробуем Су-Джок.
– Это твоя корейская система?
– Не. Не моя. А профессора Пак Чже Ву. Но у него очень важно твоё намерение вылечить пациента. Лечить будешь ты!
– Это как? -спросила Светка.
– Подойдёшь к собаке, возьмешь ее за голову и, глядя прямо в глаза, скажешь: «Торможение Ветра Легких!» Повтори!
– Торможение Ветра Легких… – пробормотала Светка.
– Не! Так дело не пойдёт! Громко, четко с намерением и желанием, чтобы собака выздоровела!
– Торможение Ветра Легких! – громко сказала Светка и засмеялась. – Всё! Побежала выполнять.
И выпорхнула из кабинета.
Через два дня дома раздался телефонный звонок. (Кто не помнит – мобильников тогда не было!)
– Сереж! Это Света!
– А привет! Как дела?
– Она перестала кашлять! В тот же день! Если бы кто мне сказал, не поверила бы! Спасибо!!!!
И повесила трубку.
Я вернулся на кухню к знакомому.
– Ты что такой радостный? – спросил он.
– Да вот вылечил старую собаку от кашля!
И рассказал историю про Светкиного пса.
– Как ты говоришь надо сказать? Торможение Ветра Легких? Сегодня же попробую! У меня пёс тоже кашляет уже не помню сколько…
Несколько дней спустя раздался телефонный звонок:
– Сергей, это Виктор. Слушай, я думал- это анекдот. Но решил, дай-ка попробую! Она конечно пыталась от меня удрать, но я ее поймал, зажал мордочку в руках и выпалил твои: «Торможение Ветра Легких!» Прошёл день. И кашля как не бывало. Уже два дня тишина!!! Спасибо тебе!
И бросил трубку.
Такая вот история.
А вот эту собаку Мону я лечил картиной. Она попала под машину и сломала лапу!
3. В кабинет постучали
В кабинет постучали и дверь открылась.
– Можно? – спросила Нина Андреевна и вошла, проталкивая перед собой сына.
– Да, конечно, садитесь! – Сказал я.
Мама села у стола, выложив на него пакет с какими-то таблетками, а Андрюха уселся на пациентский стул посередине комнаты. Ему было лет 9—10, и сегодня он выглядел просто отвратно: осунувшийся, грустный и, главное, что бросалось в глаза, странного цвета.
Его лицо было и красным, явно от температуры, и каким-то ещё непонятным, бледным? Ну как тут быть бледным?
– Отит у нас, сказала Нина Андреевна Второй день температурим, уши болят.
– Сколько, температура?
– Сейчас 38,8… Мы ходили к лору, она нам выписала всякие антибиотики.
И она кивнула на пакет.
– Ясно, сказал я. «Химию» вы же проходили недавно, и, вроде, не тяжело? – Да, спасибо вам с Борисом Николаевичем (это мой Папа), там все было нормально. Он даже в школу пошёл. Долги надо было закрывать…
– А кто на него наорал в воскресенье? – спросил я.
– Ой, что вы, Сергей Борисович! Что вы! Никто!
– Ну, вас я пока исключаю. Брат?
– Нет,