Она – моя подчиненная.
– Да пошел ты! – взвилась я и бросилась на Яворского.
Только шеф встал между нами и так рявкнул, что даже у меня запал сдулся:
– А ну разошлись! Ваши брачные игры мне тут только не хватало смотреть! Яворский – вон. Ты, – указал он на меня пальцем, – села!
– Зайдешь ко мне, – сурово приказал Сергей и скрылся за дверью, не успев рассмотреть мой ответный жест.
Но под гневным взглядом Горького я скрутила средний палец в кулак и опустилась на стул. Обидно было до чертиков. Вот сволочь! Мало того что на весь приют орал, теперь еще и на весь участок. Лучше бы на луну повыл, ей богу!
– Что у тебя на Шолоховских? – вернулся за стол Горький.
Я выложила из карманов куртки носитель с камерой и съежилась еще больше.
– Теперь про дикого.
– При всем уважении, не ваше дело.
– Я несу за тебя ответственность, – угрожающе надавил он. – Что произошло?
– Главный с шавками за мной погнались. А недалеко знакомый жил. Я попросила – спас, – без энтузиазма докладывала я.
– В обмен на метки? – склонил он пытливо голову на бок. – Так не бывает.
– Думайте, что хотите, – перевела я взгляд в окно. – Хотите – увольняйте.
Только в глазах защипало от обиды, а в горле ком стал.
– Так а Яворский нужен тебе? Любишь? – сурово потребовал он.
– Это мое дело, – встретила я его требовательный взгляд.
– Значит, нет.
– Значит, нет.
– А за нос зачем водишь?
– Я не вожу – он сам.
– Рома, как ты здесь оказалась-то? Как отпустил?
– Кто? – моргнула я.
– Спаситель твой.
– Я пушку ему в голову наставила и машину одолжила.
Давид Глебович уронил голову на руку и прикрыл глаза:
– Ром, у тебя было простое задание для девочки…
– Вы только что сказали, что я – опер.
– Ты опердевочка, – надавил он. – Маленькая, красивая и хрупкая. Ты хотела работать – я позволил и взял ответственность, но если ты не включишь голову, я не смогу помочь!
– Мне не нужна помощь, – выпрямилась я. – Я хотела делать работу…
– Ты хотела компенсировать свою бесполезность, как тебе кажется, – сурово оборвал он. – Но это не та цена, за которую нужно кому-то что-то доказывать. Ты меня поняла? – Я не шелохнулась, обиженно сопя. – И что за дикий знакомый? – откинулся он на спинку кресла. – Как вытаскивать тебя будем?
– Никак. Я сама разберусь.
– Ну да, – недовольно заключил он. – Ладно, свободна.
Я удивленно вздернула брови:
– В смысле?
– В смысле, дел у меня по горло. И у тебя, видимо, тоже.
– Не уволите? – неуверенно оторвала я пятую точку от стула.
– Нет. Даже отпуск дам, если ты не разберешься сама…
– В смысле? – застыла я в полуприсяде.
– В смысле, когда ты сама разберешься, тебе может понадобится медовый месяц. – И он отвернулся в монитор, всем видом показывая, что прием окончен.
– И