Возможно, по его мнению, это происходило потому, что Императрица жила только для исполнения своей высокой обязанности (Императрицы, супруги, матери). Чуждая всякой суетности и мелкой жизни, она была очень строга к себе, но проявляла значительную мягкость по отношению к супругу и детям[118].
Накануне дня совершеннолетия Сергей Александрович был произведен в полковники. Он был огорчен, т. к. хотел заслужить это звание на войне, а не получить по заведенному в царской семье обычаю.
В мае началась подготовка Сергея Александровича к отъезду в действующую армию. После молебна состоялась его отправка по Варшавской железной дороге в армию.
Д. С. Арсеньев подробно описывает бесстрашие Сергея Александровича во время боевого крещения Великого князя возле Дуная. Человек, воспитывавший Сергея Александровича с детства, был взволнован, видя, как турецкие ядра падали рядом с конем Великого князя. Несмотря на тревогу Государя о сыне, Сергей Александрович выпросил себе право не оставаться в ставке отца, но быть в сражениях вместе с Цесаревичем (будущим Александром III, родным братом Сергея Александровича). Среди адъютантов Цесаревича, в числе которых был С. Д. Шереметев, в течение всех военных операций не было ни ссор, ни интриг.
«Цесаревичу было отрадно увидеть, – писал Д. С. Арсеньев, – что его младший брат был прекрасный юноша, нравственный, религиозный, интересующийся делом, серьезного ума, любящий чтение и устные занятия, очень благородного характера, причем очень добрый, скромный и умеющий хорошо хранить сказанное ему по секрету и с большим тактом и выдержкою»[119].
За отвагу, стойкость, проявленные в боевых действиях, Государь 21 октября пожаловал Великому князю Сергею Александровичу Георгиевский крест.
Неприметные на первый взгляд детали в воспитании Великого князя Сергия, скупые штрихи, касающиеся его повседневных поступков, позволяют тем не менее увидеть, насколько велика заслуга воспитателя, духовника и матери в формировании личности Сергея Александровича. Не приходится сомневаться в том, что перед нами этически окрашенная жизнь, обращенная к глубоким слоям отечественной и мировой культуры. А следовательно, для понимания масштаба этой личности необходимо иметь в виду мощное культурное основание, на котором возрастал Великий князь.
По сути своей натуры Великий князь не мог ограничиваться лишь философским созерцанием действительности. В его лице сформировался носитель социально окрашенной и деятельно ориентированной мысли. Тонкость, эстетизм натуры Великого князя не исключали того, что на протяжении всего периода юношеского развития он учился острой и прямой постановке жизненно важных вопросов.
Неудивительно поэтому, что одна часть наших современников с вниманием и почтением обращается к этому имени. А другая, напротив, сознательно искажает сущность позиции Великого князя и стремится подвести читателя к выводам, которые сковывают мысль и уводят ее на ложный путь.
Эта