тебе нравится? – спросил хозяин. – Ты выбираешь ее?
Я хотел было сказать – точнее, закричать, чувствуя желание всем своим существом, – что нравится, но, прежде чем успел сделать вдох, меня опередил Рох:
– Давай посмотрим и других.
Танец тут же прекратился, девушка сделала реверанс и покинула зал.
– Можешь выбрать и нескольких – по одной или всех вместе. У нас есть очень большие кровати! – Дверь, закрывшаяся за золотоволосой девушкой, отворилась снова. – Шатлена Грация!
Вошедшая девушка казалась совершенно иной, однако во многом напоминала предыдущую, «шатлену Барбею». Волосы ее были белы, словно хлопья снега, кружащиеся за окном, и от этого ее юное лицо казалось еще свежее, а смуглая кожа – темнее. Груди и бедра ее были (или же казались) пышнее, но все же она вполне могла оказаться той же самой женщиной, успевшей за несколько секунд до второго своего появления сменить одежду и парик и слегка затемнить кожу лица при помощи косметики. Мысль, разумеется, была абсурдной, но, подобно многим абсурдным мыслям, заключала в себе элемент истины. Что-то совпадало во взгляде, выражении лица, походке и плавности их движений. Все это напоминало о чем-то, уже виденном мною (хотя я не мог вспомнить, когда и где), но тем не менее было внове, причем то, прежнее, казалось как-то предпочтительнее.
– Эта мне подойдет, – сказал Рох. – Теперь нужно подыскать что-нибудь для моего друга.
Темнокожая девушка (эта не танцевала, а просто стояла перед нами) подошла к Роху, присела на подлокотник его кресла и что-то прошептала ему на ухо.
Дверь отворилась в третий раз.
– Шатлена Текла, – объявил хозяин.
Казалось, в зал и вправду вошла шатлена Текла, каким-то непонятным образом выбравшаяся из темницы. Не наблюдательность, но лишь разум в конце концов убедил меня в том, что я ошибаюсь. Не знаю, заметил бы я разницу, если бы передо мной бок о бок стояли они обе, или нет. Хотя эта девушка, несомненно, несколько ниже ростом…
– Значит, тебе нравится эта? – спросил хозяин. Не помню, чтобы я что-либо ответил, но Рох шагнул вперед с кошельком в руке и объявил, что платит за нас обоих. Я проследил за вынимаемыми из кошелька монетами, ожидая увидеть блеск хризоса, но на свет появились лишь несколько азими.
«Шатлена Текла» коснулась моей руки. Надушена она была крепче, чем настоящая Текла, однако аромат оказался точно тем же – мне он напоминал запах сжигаемой в огне розы.
– Идем, – сказала она.
Я последовал за ней. За дверью оказался грязноватый, тускло освещенный коридор, приведший нас к узкой лестнице. Я спросил, много ли здесь еще придворных дам, и она приостановилась, искоса взглянув на меня через плечо. Возможно, ее лицо выражало удовлетворенное тщеславие, или влюбленность, или то смутное ощущение, какое испытываешь, когда состязание становится игрой.
– Сегодня – лишь несколько, из-за снегопада. Мы с Грацией приехали в одних санях.
Я кивнул. Она наверняка явилась сюда из какого-нибудь темного переулка поблизости и,