Ты можешь отдать мне любой приказ, и я не смогу сопротивляться. Можешь приказать мне изобразить курицу, станцевать на городской площади или выкинуть кого-нибудь из окна! Так Саламон приказал мне поступить с твоим королем! – Лоренса встала со стула и с вызовом посмотрела на рыцаря.
Четырехпалый поморщился, как от пощёчины.
– Я не любила его, – вздохнула гиана. – За свою долгую жизнь я мало кого любила. Не уверена, любил ли он меня, скорее находил утешение. Но Риккард был хорошим королем и очень хорошим человеком… Я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал.
– Это очень опасно, – немного помолчав сказал Эдвард. – Саламон не появлялся в замке уже около месяца. Если он вновь отправился к Вершине Векового Холода, то должен вот-вот вернуться.
– Пора заканчивать с этим. Чего мы ждем? Почему бы не схватить Саламона в воротах Амадона?
– Вы действительно думаете, что дряхлый старик сумел в одиночку подмять под себя целое королевство?
Лоренса промолчала.
– Готов поставить любой из своих девятнадцати пальцев на то, что за ним стоит некто очень могущественный. Герцогиня Серемон узнает о вашем намерении. Если она его не одобрит, я велю вам остановиться.
– Полагаю Маргарита поблагодарит меня и пожелает наискорейшего выздоровления своему внуку.
– Герцогиня в первую очередь мать покойного правителя и ее приоритетной задачей является процветание королевства, – направившись к выходу, сказал Четырехпалый.
– Как это по-людски! – бросила ему вслед гиана.
Глава 2
– Я знала, что это не ты, – голос Эвелины дрожал, она старалась как можно тщательнее подбирать слова.
Леди и лорд Горной Гряды наконец-то остались наедине. Аврора спала. Лира осматривала Пустошь в поисках чего-нибудь съестного. Вокруг них простиралась песчаная бесконечность.
Мужчина напротив нее по-прежнему был нем и потерян. Ее Дункан пока не пришел в себя. Лорд Горной Гряды отличался вспыльчивым и открытым нравом. Тем не менее Эвелине было спокойно рядом с мужем. А вот человек, вернувшийся в то утро со злополучной горной охоты, был ей незнаком. Леди сразу почуяла неладное. Этот новый Дункан мазал волосы воском и растягивал слова. А ее муж швырял о стены посуду и громко смеялся. Зная его крутой нрав, Эвелина боялась открыть супругу правду, но должна была.
– Как только я увидела его или это, даже не знаю, как правильно, – леди Грентсби говорила медленно, – сразу почувствовала – что-то не так. Он даже верхом сидел не так, как ты. Не так говорил. Не так улыбался. Будто кто-то натянул твою кожу, как маску.
Из глаз Эвелины брызнули слезы. Дункан сидел неподвижно и буравил ее взглядом.
– Я боялась этого нового тебя. Он смотрел на меня с постоянным укором. Его немое осуждение преследовало каждый мой жест. Порой я думала, что одна, но чувствовала на себе его скользящий взгляд неведомо откуда. Дункан, – леди подняла взгляд на супруга, – страх был моим спутником все эти годы.
Мужчина перевел взгляд