мы и подходим к самому важному в нашей лаборатории, именно на это у нас, биологов, уходит большая часть бюджета и сил, – начал директор. – перед тем, как мы войдём, прошу надеть белые маски, запах внизу может действительно ужаснуть, но уверяю, всё это во благо науки.
Господин Шорт поделился парой повязок и сам надел такую же. В руках он нёс подсвечник, который взял из ручки на стене.
– Осторожно, здесь два десятка ступеней, – предупредил мужчина, идя впереди.
Господин Уна и господин Мур передвигались во мраке опасливо, не очень хотелось резко упасть и получить гематомы. Но стоит заметить, что их движения не лишились изящности дворян.
Одна единственная дверь, она была железной и на вид тяжёлой, разумеется, она была закрыта. Сквозь узкие щели проникал свет, а также были слышны странные звуки, похожие на крики птиц и взмахи их крыльев, далёкие голоса сотрудников доносились ещё тише. То, что скрывалось за дверью, действительно могло ввергнуть гостей в ужас, но на лице господина Шорта оставалась умиротворяющая улыбка. Весь его вид сохранял спокойствие, поэтому граф и виконт выдохнули и приготовились встречать тайны лаборатории с гордым молчанием…
Глава вторая. Окрыление
Тяжёлая дверь поддалась не сразу, даже господин Шорт напрягся, дабы её открыть. По ту сторону, словно подземелье, распростёрлась совершенно иная лаборатория. В неё не проходил дневной свет, всё было освещено множеством ламп и свечей, но и они открывали вид на совсем ужасные вещи. Огромное количество клеток с буйными птицами. Они кричали, бились о железные прутья, их перья опадали вниз, смешивались с грязью и пылью на каменных плитах. Это совсем не походило на ухоженную лабораторию, здесь, казалось всё таким обжитым, словно никто не выходил за пределы, не видел солнечного света. Один взгляд на птиц, которые жались в угол от света, махали широкими крыльями и оглушали возгласами, холодил кровь в жилах. Граф и виконт не могли и представить подобного обращения с животными, такое варварское, но в то же время неизбежное. Первый нервно закручивал ус, другой озирался по сторонам, всё же они не каждый день лицезрели подобное. А запах здесь стоял и того хуже, душный и проникающий во все клеточки тела, он словно одеялом укрывал всю комнату. Он казался кислым и горьким, отчего даже желудок сводило.
Повсюду были разбросаны листья бумаги, на которых судорожным почерком выведены буквы, писавший их явно спешил, будто открывал новую истину. Столы тянулись строгим рядом по всей лаборатории, на стенах стояли полки с разными пробирками, они были заляпаны в крови, под ними находился умывальник и вереница подносов с инструментами, которым требовалась чистка, от них несло гнилью и кровью. Рядом лежали грязные платки и полотенца. Большие листья бумаги кнопками были прикреплены к стене, на них подробно были изображены мышцы, сухожилья и суставы человека и птицы. Рядом стояли ещё шкафы, сверху стояли скелеты птиц, они всё ещё сохраняли засохшую кровь. На столах,