много злых людей. Могут поймать и занести куда-нибудь чужого кота. Или, даже отравить. Хорошо, что ты жив, и я тебя нашла снова…
Зоя что-то ещё говорила и говорила. Но тут до Жорика, что называется, дошло… Он занимает где-то и как-то чужое место. Похожего на него, вплоть до пятнышка на грудке, другого кота. Странное совпадение… Интересно, жив ли этот несчастный, и где он, если жив? Что с ним? Нашёл ли других хозяев, которые настолько же любят животных, как Зоя? А если – нет? Бедный Масик…
«Если когда-нибудь снова стану… собой, то разыщу этого Масика. Во всяком случае – попытаюсь. Чувствую с ним определённое родство, что ли», – подумал Жорик, на время ощутив себя прежним. Человеком.
А из чуть приотворённой в коридор комнаты за стеной всё раздавалось и раздавалось монотонное и размеренное бу-бу-бу: Лиза, уже как минимум полчаса, не переставая, читала свои стихи.
Глава 5. Новая жизнь
Кошачья вальяжность выветрилась с него, как вчерашний день. Беготня, суета, отчёты и планы, подготовка к лекциям и семинарам, попытка на всякий случай разобраться в жориковой диссертации – вдруг, научный руководитель позвонит и назначит встречу… Всё это закрутило бывшего кота, постепенно превращая его в реального «препода».
С ребятами он был мягким, но строгим, спуску не давал; излагал материал, должно быть, не столь глубинно и интересно, как настоящий Георгий Владимирович, но доходчиво, последовательно, со схемами и комментариями для лучшего запоминания и с массой необходимых для некоторой разрядки и отдыха, анекдотов, так сказать: говорил про исторические загадки, смешные случаи с великими людьми или странные события, зафиксированные историческими свидетельствами.
А ещё, стал замечать за собой склонность к чтению фантастики, фентези и всякого рода эзотерики – увлекался этим в свободное от работы время, для отдыха. В библиотеке этого добра было изрядно.
Чисто преподавательская работа его не сильно напрягала, хотя он понимал, что по-настоящему не силён в материале, находясь чуть дальше рядового студента. Ему, по существу, срочно необходим был кот. Чёрный, с белым пятнышком на грудке. Вдобавок, его нужно было не просто отыскать: коту необходимо было вернуть его человеческий облик…
«Возможно, стены и обстановка помогут в этом. И, быть может, полное соответствие времени суток и условий… Вечер, пассы, – размышлял тот, кто и сам недавно побывал в шкуре кота и знал, как это непросто. – Главное, конечно – его отыскать. А значит, чтобы он жив оказался. Жизнь кота – не такая уж простая штука, особенно на улице. А если до попадания в кошачью шкурку ты был не просто человеком, а интеллигентом домашнего склада, книгочеем… Жориком, в общем… То, есть ли у меня надежда, что этот кот выжил ещё?».
Статус самого бывшего Васьки был весьма странен. О себе, то есть, о своей человеческой жизни, он по-прежнему не помнил