что они не доели, прямо в их тапочках. Как в страшном мультике «Будет ласковый дождь». Наши же не могут просто так сидеть и ждать, пока нас растворят. Что-то придумывают в ответ, защиту какую-то. Ее надо испытывать. А у детей организм по-другому работает, не как у взрослых. Значит, детей надо защищать отдельно. Вот на нас и собираются этому учиться. Большое дело, если подумать.
Так я думал, пока нас не привели в модельный зал.
Вспыхнул свет, огромная ракета полыхнула бликами, и Обухов сказал:
– Это Р-7, на которой в космос поднялся Гагарин и до сих пор отрываются от земли все остальные наши космонавты. Модель в одну двадцатую натуральной величины, но точная и, можно сказать, действующая. Можете посмотреть повнимательнее.
Мы посмотрели и даже потрогали, а Антон попробовал на пальцах прикинуть, какова натуральная величина, если эта громадина – одна двадцатая. Получилась какая-то неправдоподобная ерунда.
– Она еще летает, – добил я его вполголоса.
Обухов, бережно погладив стальную бочину, сказал:
– Эта вот в космос не поднимет, конечно, даже Антона, но до Америки донесет.
– И что мне там делать? – сварливо спросил Антон, нервно относившийся к замечаниям по поводу роста и веса.
Обухов усмехнулся и стал показывать дальше:
– Это Н-1, которая должна была на Луну лететь, тоже одна двадцатая. Не полетела, увы. Но может, если прикажут. А это 15Ж53, ракета средней дальности, боевая часть комплекса РСД-10 «Пионер», одна пятая натуральной величины.
– Чего такой маленький? – спросил Антон презрительно.
– Да удаленький. Это наши щит и меч, совершенно секретные. Кино про штурм рейхстага смотрели? Вот с одной этой штукой никакой штурм не был бы нужен. Ни рейхстага, ни Берлина.
– На ней же не летают, – сказала вдруг Инна.
– На ней, конечно, нет, – согласился Обухов. – Но Р-7 тоже разрабатывалась и строилась, чтобы атомные боеголовки до врага доносить. А в итоге мирный космос завоевывает. Так, Инна, история и развивается. Без меча орала не выкуешь.
– Да я и без орала громкий, – пробормотал я.
– Мы помним, – сказал Обухов, открывая следующую дверь. – А теперь к вопросу о том, насколько права Инна. Здесь как раз развитие проекта «Пионер» в мирном ключе. И революционном. Ребят, совершенно секретно, помним, да?
– Подписку давали же, – уязвленно напомнила Инна.
– И честное пионерское, – добавил Антон.
– Да, – очень серьезно согласился Обухов, щелкая выключателем за дверью. – Извините. Прошу.
Мы вошли, помаргивая от света, разгоравшегося неровно и со звоном разной тональности, и замерли. Зеленоватая ракета, возле которой ждал Обухов, напоминала не стрелу или шариковую ручку, а толстый самолетик с гладким утолщением у носа.
Обухов сказал:
– Это как раз революционное развитие разработки, ракетоплан «Пионер-11 РПБПД».
– РП, очевидно, ракетоплан, – проговорила Инна. – Д – дальность.