морского офицера и племянника знаменитого фельдмаршала. Одно время он служил на императорской яхте «Штандарт» и поэтому я был знаком с ним и знал, что его отец Виктор Иванович дослужился до чина капитана 1 ранга, был участником обороны Севастополя, командиром брига «Эней» и флаг-офицером адмиралов Корнилова и Нахимова. После ухода в отставку он занялся археологией и оставил интересные мемуары о Крымской войне.
Мария Владимировна была энергичной женщиной, она построила и много лет содержала на свои средства небольшой пансион «Дарсана» для неимущих легочных больных. Кроме того, ей принадлежала мысль об обустройстве санатория для бедных, для чего она организовала сбор денег и возглавила соответствующую комиссию. Княгиня сумела добиться ежегодной казенной субсидии в несколько тысяч рублей и привлечь значительное количество крупных пожертвований. На собственные средства Мария Владимировна построила здания лаборатории, аптеки и отдельный дом для изоляции заразных больных.
Мне было приятно возобновить знакомство с Иваном Викторовичем Барятинским, который был старше меня по выпуску и участвовал в русско-турецкой войне в составе Гвардейского экипажа, где он проявил себя дельным и толковым начальником. Но затем он оставил службу, увлекся политикой, вступил в Союз русского народа и стал депутатом Государственной думы. Я был солидарен с ним в политических взглядах и полностью разделял его убеждение, что без возрождения национального достоинства русского народа нечего и думать о прочном основании империи. Но в беседах с ним я окончательно убедился в том, о чем догадывался и ранее: похоже, что в основной своей массе простой народ нас не понимает и не хочет понимать. Иван Викторович рассказал мне, что когда во время прошлой войны в петербургских и других домах Воронцовых и Шуваловых многие комнаты были предоставлены для проживания инвалидов, то это не только не вызвало благодарности, а наоборот, способствовало озлоблению против хозяев. По мнению дочери Елизаветы Андреевны – Александры, такое решение было «величайшей ошибкой», поскольку в доме свекрови она услышала слова о том, что «для одной старухи все это… и все служащие … и церковь собственная». Что же, социальная зависть вполне понятное чувство, в России низшие сословия живут трудно и вполне понятно, что показная роскошь их раздражает. Конечно, мало кто из них догадывается, что эта роскошь не созданная, а унаследованная, и часто за ее фасадом скрывается откровенная бедность.
В поселке Симеиз недалеко от обсерватории располагалось имение Сельбилляр (от татарского слова – кипарисы) другой ветви рода Барятинских, хозяйкой которого была Надежда Александровна Барятинская (урожденная графиня Стенбок-Фермор). Эту усадьбу ей подарил муж генерал-адъютант Владимир Анатольевич в честь их серебряной свадьбы. Надежда Александровна была набожной женщиной и также славилась благотворительностью. В частности, она создала убежище для бедных при Аутской церкви Успения Богородицы. Ее дочь Ирина