верил в то, о чем говорил. Мать врала ему о своей работе? Или он сам создал эту легенду, а на деле был детдомовским или сыном алкоголички, вот и решил выдумать «маму»? Вопросы, вопросы. Жизнь-то у парня была нелегкая. Есть все время хотел, взрослый не по годам. Попрошайка, приходящий по всем окрестным санаториям и деревням и столь раз повторявший, что его мать работает на кухне, что сам в это поверил?
Саша прижалась лицом к окну. Гнев и раздражение выгорели, оставляя в душе какую-то мешанину чувств, ни одно из которых не было светлым. Загадочный подросток, друзья, которые рады ее отсутствию рядом… Разумно было бы предположить, что Коля просто ревнует. Катя старалась и ей уделять внимания, а он явно желал быть единственным претендентом на все свободное время своей подруги.
Как будто Саша в этом виновата. С самого приезда она чувствовала себя третей лишней, и теперь это чувство вылилось хоть и в приглаженную усталостью, но ссору. Да и не стоило ничего насчет Грани говорить, ей еще общаться с ребятами, с Катей жить. Едва ли им теперь будет комфортно, зная, что она способна ощутить те эмоции, которые люди хотели бы скрыть.
Словно чувствовать или нет было ее каким-то выбором.
Сидящий в беседке человек подвинулся, и Саша даже на таком расстоянии смогла различить проглядывающую сквозь прутья беседки рыжую макушку.
Вася.
Она почти бегом отправилась вниз, едва накинув куртку. Но опоздала. Выходя из холла она заметила, как из беседки быстро вышел худой невысокий парень в белой рубашке, но совершенно точно не рыжий, и отправился в детский корпус. Саша прибавила шагу, но к моменту, когда она поравнялась с любимым местом вечернего отдыха, там было пусто. Вася ушел, и куда ушел – видно не было.
Может о нем что-то расскажет собеседник? И кто вообще в такое время еще не спит из детей? И как выпустили на территорию после отбоя?
Саша отправилась в детский корпус. В холле свет не горел, только за столом вахтера сидела привычно-дородная вахтерша Нина Васильевна и разгадывала кроссворд при свете настольной лампы.
– О, Александра. А твои-то тихие сегодня, видать вымотались со всеми этими игрищами. Ты чего тут? Отбой уже и у вас, спать надо.
– Все в порядке, – Саша улыбается. – Я скоро и пойду к себе. Вы только подскажите, тут сейчас пацан проходил, он…
– Нет.
– Что?
– Не проходил никто. Ни единого человека.
–Такой худой, волосы черные, рубашка еще была белая…
– Александра. Я тут, на этом вот месте сижу уже пять часов. Не сдвигаясь. И никто тут не проходил до тебя, суетная. Ни одного мальчика в рубашке, ни девочки без рубашки.
– А может вы вышли…
– Нет, – Нина Васильевна начала злиться. – Я стара, но не слепа.
– Извините, – Саша пошла на попятную, – мне показалось. Простите, доброй ночи.
Ругаться еще и с вахтером – уже слишком на сегодня.
Но какого же черта? Она парня видела. Что, галлюцинации из-за переутомления? Саша осмотрелась в Отражении, ища спрятавшегося в холле или где-то рядом ребенка. Никого.
Она вышла