Коля отпивает еще сока и подмигивает, – пригодиться.
– Я ничего не хочу знать о том, в чем именно. Но учтите – если мы будем работать одни на отрядах, а скорее всего это будет так, времени и сил ночью не останется ни на что.
– Пф. А кофе зачем? И час послеобеденного детского сна? Ты драматизируешь, Саша. Три недели абсолютно законных игр и развлечений с детьми в окружении леса, гор и речек. И за все это нам еще и заплатить обещали, между прочим.
– А ты в курсе, что вожатые вообще-то не аниматоры, а воспитатели в первую очередь? – Саша не сдержала раздражения. Она представляла, какой вожатый будет из Коли. И заранее негодовала. Знала она таких «игрунов», которые развлекались вместе с детьми, превращаясь в тридцать первого ребенка в отряде и отказываясь брать на себя всякую ответственность. Знала – и работала пару раз с такими в напарничестве. Хуже не придумаешь, лучше уж в одиночестве работать.
– Значит – воспитаем, – отмахивается Коля. – И вообще, поездка вожатыми в лагерь, или санаторий, как его там, – это не конец света, а ты сидишь так, словно мы к черту в пасть собираемся. Отработает да домой поедем. Ну или выкинут нашу троицу оттуда – и дальше что? Во-первых – это им самим не нужно, где они там замену нам найдут? А пока не нужно – жаловаться не будут. А во-вторых – ну отправят нас домой, и что? Посидим в архиве, делов-то. Не кисни.
Саша только кивает.
Она отработала в детских лагерях два лета – девять смен. Пусть почти все они были короткими, в две недели, но все же с вожатской кухней она была знакома не понаслышке. И точно не собиралась еще раз ехать туда, где из взрослых выжимают все соки, пока дети живут по установленным лекалам круглые сутки, пытаясь усвоить только то, что «воспитатели» считают правильным. Она до сих пор помнила, с каким энтузиазмом ее отряд снимал на конкурс мини-фильм о вампирах, с какими горящими глазами его представлял, – и как весь педсостав отчитывал ее и напарницу за «пропаганду жестокости и насилия», а бессмысленный ура-ролик без темы и идеи о том, какой хороший у них лагерь, хвалили на все лады. Все награды их небольшого фестиваля и получили «ура-патриоты». Тогда как ее девочкам достался один поощрительный приз несмотря на огромную работу. И так – всегда.
И что-то подсказывало, что в этих «Дубах» будет не лучше.
Еще и пропадающие дети.
– Так все-таки – брать гитару?
– Бери, – Саша только мельком ловит удивленный взгляд Коли, – хуже не будет. Сыграешь что-нибудь.
Лагерь. Песни у костра заданного репертуара. Строй, одобренные развлечения и попытки вожатых хоть чему-то на свой лад научить подопечных. Или просто следить за тем, чтобы последние не нашли себе лишних приключений.
Саша зареклась работать в этой системе. После той самой кинофестивальной смены с конкурсом, ставшим последней каплей. Вечное недопонимание с административным персоналом, огромные требования и мизерные зарплаты. Да и она сама какую-то нужную наивность для этой работы утратила.
Но что ж, за их предыдущие развлечения приходилось платить. Три недели в «Дубках» – все же лучше,