библейских патриархов и греческих героев, становившихся родоначальниками всех известных тому времени народов.
Словом, патриархальная собственность, патриархальная власть, патриархальное право – это совсем не то, что собственность, власть и право в наши дни.
Между тем расширение деятельности, ее диверсификация, умножение номенклатуры производимых товаров и используемых орудий влекут за собой взрывное умножение информации. В результате ее общий объем переходит критические границы того, что способно переработать и умножить индивидуальное сознание. Микрокосм прежнего «культурного героя» перестает быть универсумом, человек начинает становиться обыкновенной «дробью», лишь знаменатель которой обозначает утраченную когда-то полноту.
Впрочем, и числитель далеко не сразу становится ничего не значащей единицей. Пусть носителем всей информации, обеспечивающей совместное жизнеобеспечение, в конечном счете становится весь социум, но все же обладателями ключевых ее комплексов по-прежнему остаются структурные подразделения в лице патриархальных глав. Это объясняет, почему связь мастера, способного удивить своим искусством, с какими-то потусторонними силами будет сохраняться еще очень долгое время. «Исследования дошедших до нас <…> рецептурных сборников показывают, что ремесло было тесно связано с магией. Применялись самые экзотические средства, вроде пепла василиска, крови дракона, желчи ястреба или мочи рыжего мальчика, причем применение лишь некоторых из таких ингредиентов имеет рациональное техническое обоснование. Анализ рецептов показывает, что за ремесленной деятельностью стоит мифо-магическая картина мира. Производственный акт ремесленника мог рассматриваться как осколок некоего магического ритуала <…>. Мастер-ремесленник как бы повторял в своих действиях начальную борьбу космических сил, создание Космоса и полезных для человека вещей, возводил себя к демиургу и культурному герою»[43].
2.2. Вещи
О патриархе в основном уже сказано достаточно. Остается рассмотреть ролевые функции тех, кто оказывается в его юрисдикции, вещей и женщин, детей и домашних рабов.
Мы начинаем с первых вовсе не потому, что они играют более существенную роль, чем женщины, дети и рабы. Просто постижение их сущности, как это ни покажется странным, позволяет легче понять место и роль одушевленных членов единой патриархальной коммуны.
Вещь становится своеобразным продолжением человека, нередко ее отъятие оказывается равнозначным ампутации какого-то органа тела. Для того чтобы понять это, не нужно напрягать фантазию: попробуем лишить слабовидящего человека его очков, лишенного возможности передвигаться – инвалидной коляски, и мы увидим, что меняется не только «техника» его жизни, но нередко и все ее содержание.
Однако это – только поверхность вещей. Глубинное их существо состоит в том, что они воплощают многое от самого человека. Прежде всего – его труд и, следовательно, его энергию, ум, знания, таланты. Не только свойства вещества, из которого изготовлен тот или иной предмет, не только формы и физические характеристики, но и это, передаваемое самим человеком, содержание определяют его полезность. В какой-то