он, когда приятели остановились напротив своей галеры.
– Поднимемся на борт, проверим запас воды, орехов, может, и еще чего-нибудь найдем.
– А потом?
– Будем ждать ветра. – Питер посмотрел по сторонам и вздохнул. Полуразрушенные остовы брошенных судов еще держались лишь потому, что никогда не испытывали настоящей силы ветра. Здесь всегда был штиль.
– Здесь всегда штиль, – произнес вслух Крафт.
– А водоросли откуда? Смотри. – Питер подошел к засохшей гирлянде и поддел ее босой ногой. – Вон как далеко от воды – значит, бывают волны…
– А как нам поможет ветер, если галера на мели?
– Ну… Если ветер будет с берега… Он может снять галеру с мели.
– Это только мечты, Питер.
– Давай хотя бы осмотрим кладовой трюм – определим, сколько у нас воды, сколько орехов.
– Тогда можно и на сорокавесельную наведаться, – добавил Крафт. – Там всякого добра поболе будет. Может, даже лодка найдется, а?
– Ты поплывешь на лодке через кольцо морских змеев? – искренне удивился Питер и стал заходить в воду. Воспользовавшись случаем, Крафт поднял несколько крупных жемчужин и спрятал в складках бахота.
Помогая друг другу, приятели взобрались на борт по обрывку каната и обнаружили, что за время их отсутствия на палубе ничего не изменилось – те же тряпки, потерянные в спешке мелочи: пуговицы и кожаные шнурки. Несколько пятен крови – последствие подбитых носов галерных, когда те устроили потасовку у трапа.
– Пойдем в кладовку, – сказал Питер, и они спустились по скрипучему трапу в кладовой трюм.
Внутри было темно, жарко и пахло прогорклым оливковым маслом. Прежде здесь хранились сушеное мясо, рыба, фрукты и крупа, теперь же остались только пять мешков орехов и пара связок подточенной жучком сушеной рыбы.
Однако больше всего Питера интересовала пресная вода. Она хранилась в двух огромных, поставленных в деревянные обоймы амфорах. Этого запаса команде хватало на два месяца, но сейчас воды оставалось меньше. Питер постучал по одной амфоре – она оказалась пустой. Другая была заполнена примерно на две трети.
Помимо продуктов и воды, под нижними полками обнаружился большой запас дровяных щепочек, старательно наколотых коком. В прежние времена матросы каждый день ели горячее.
– Порядок, – улыбнулся Крафт. – Значит, не пропадем.
– Если выберемся с острова, – добавил Питер.
Они снова поднялись на палубу, где не было теперь ни камбуза, ни любовно обустроенных покоев капитана, ни даже палубной тюрьмы – синдона. На его месте осталось несколько расщепленных досок, обильно политых обесцвеченной от времени и солнца кровью, что говорило об участи оставшихся в синдоне узников.
– Ты думаешь о Густаве? – спросил Питер.
– Да, – сказал Крафт, глядя на обломки. – Наверное, даже я не сделал бы ему хуже, если бы он попался мне в руки.
– Продал нас в надежде добраться до своих коровок в литонском крае, а вышло вон как.
14
Неожиданно