трудового договора заключать не желал. Ей предлагали работу в супермаркетах и гипермаркетах уборщицей, рядом с её домом и приличным заработком, но она считала ниже своего достоинства работать поломойкой имея диплом педагога на руках.
Время было ещё мало, но за окнами ни зги не видно. Они сидели в полумраке, экономя деньги на киловаттах. Когда они передвигались по квартире, то зажигали церковную свечку. Благо дело опять же спасибо Анне Дмитриевне, со свечами у них проблем не было. Людмила Ивановна от зажигалки запалила свечку и поставила её на окно:
– Всё дочка наконец – то пришёл трындец нашим страданиям, – сказала мать своей тринадцатилетней дочери. – Со школами покончено, я сейчас устроилась в элитный клуб заместителем директора. Хозяин обещал мне платить по восемнадцать тысяч, и работа мне нравится. Свободы много и совсем рядом с домом, а это значит, транспортные расходы вычеркнем из нашего бюджета.
– Так что прикажешь мне теперь знания постигать там? – подковырнула дочь маму.
Мама не обозлилась за бесцеремонную реплику дочери, только насупилась
– А. – а, – а. – Я. – я. – я, – протянула она, – а это мысль. Знания ты будешь получать в тридцать третьей школе, а у нас будешь заниматься настольным теннисом. Я тебя отдам хорошему тренеру. Я его правда ещё не видела, но наслышана. Он из цапель настоящих лебедей может делать, так мне мой работодатель сказал.
– Мам я, что на цаплю похожа? – обиделась Яна.
– Да нет, что ты, это я так образно. Ты у меня самая умная и красивая! Но ты не знаешь, что настольный теннис – это игра лордов. А нам с тобой в недалёком будущем предстоит поездка в Лондон. Глядишь через тебя, я возможно там лорда окольцую или на крайний случай сквайра.
– Мам, а где ты деньги возьмёшь на Англию, – спросила дочь.
Людмила Ивановна встала с дивана и, подойдя к окну, задула свечу:
– Где, где, – дом мамин продаю, вот где! Пошли спать.
– Что – то мама я тебя плохо понимать стала в последнее время, – раздался в кромешной темноте голос дочери. – Ты в прошлом году курс брала на Венесуэлу, в этом году в Лондон, а на деле мы даже по городу вдоволь наездиться не можем, потому что денег на проезд никогда нет.
– Тебе понимать и не надо. Понимала, ещё не выросла, – ответила дочери мать.
Хоть и талант её не признавали творческие руководители, но сейчас она походила на Веру Холодную, популярную актрису немого кино. Людмила Ивановна сидела за столом в чёрном лёгком плаще. По кафельному полу был раскидан подол её длиннополой юбки. Цветастый платок, из которого выглядывала начёсанная чёлка смоляных волос, делали её привлекательной и сексуальной. Рабочее место у неё было, не в кабинетах администрации стадиона, а общей большой раздевалке, где переодевались не только дети, но и взрослые спортсмены, а также тренера. Она вежливо улыбалась входящим детям, отвечая на их приветствие. Но это улыбка быстро исчезала с её лица, когда в раздевалку