Они и не подозревали, что раньше это всё как-то само собой получалось.
Мальчишки разбрелись по двору и принялись усиленно придумывать.
Через полчаса бестолкового хождения Вовчик с беспокойством ощупал свою голову и сказал:
– У меня голова хорошо работает только в лежачем положении.
Но лечь на сено он поостерёгся, помня трагедию, произошедшую с Пельменем, и ушёл в дом.
Рыжий бельчонок, шустро сновавший в кроне, по-видимому, заинтересовался новыми постояльцами сторожки и спустился на самую нижнюю ветку, а потом и вовсе уселся на ограде.
Пельмень, у которого с собой вечно припасено что-нибудь из съестного, вывернул карманы и, ссыпав на ладонь всевозможные крошки, с вытянутой рукой двинулся к гостю.
Бельчонок от любопытства, чем таким вкусным собирается угостить его толстый мальчишка, принялся бегать по ограде взад-вперёд.
Конечно, Витьке тоже захотелось вблизи рассмотреть лесного обитателя, может, если удастся, даже погладить. Но у него отродясь не водились в карманах крошки, а подкрадываться, обманывая доверчивого зверушку, он посчитал для себя последним делом. Поэтому ему оставалось только с завистью наблюдать, затаив дыхание.
Пельменю до заветной цели оставалась пара шагов, как вдруг на порог выскочил Вовчик и, размахивая руками, истошно завопил:
– Пацаны! Сюда! Скорее!
Его знаменитые очки из панциря морской черепахи чудом удерживались на одной дужке, а волосы торчали во все стороны, будто через них пропустили ток высокого напряжения.
Увидев такое страшилище, бельчонок, конечно, напугался и убежал.
Даже Витька, не ожидавший ничего такого, честно говоря, слегка струсил, отчего сам закричал громче Вовчика:
– Чего орёшь! Бельчонка спугнул! Разорался тут на весь лес! Как дам сейчас по башке!
Но с Вовчиком стряслось, видно, что-то серьёзное, что самым непосредственным образом сказалось на его слухе, потому что он на Витькины угрозы не обратил ни малейшего внимания и голос свой не сбавил.
– Быстрее! Скорее! – орал он как оглашенный и поминутно оглядывался, словно боялся нападения сзади.
Пельмень, раздосадованный тем, что ему не удалось приручить дикого бельчонка, сам проглотил хлебные крошки и побежал вслед за Витькой на выручку хиляку – учёному, решив расправиться с ним немного погодя.
В маленькой горенке, куда они грозной оравой ворвались, Вовчик указал перед собой пальцем и выкрикнул:
– Видели?!
Над комодом висела застеклённая синяя рамка с фотографиями. Среди десятка пожелтевших карточек в самом уголке ютилось крошечное фото губастенького паренька в военной форме. Судя по петлицам – танкиста. Фотография, похоже, предназначалась для важного документа, и паренёк, чтобы казаться серьёзным, отчаянно таращил с неё глаза.
– Митяй! – сказал уверенно Витька, и на улице что-то так оглушающе бабахнуло, что задребезжали стёкла.
– Са-самолёт п-пролетел, – сказал Пельмень, почему-то заикаясь.
Гул удаляющегося