моей спальней. Виски позволяет немного расслабиться, и теперь, проснувшись, я чувствую только то, как сильно затекла спина из-за сна в таком положении.
О нормальном восьмичасовом отдыхе я уже давно забыл, поэтому сегодняшнее пробуждение в три ночи вовсе не становится для меня чем-то необычным.
Разминаю затекшую шею, чиркаю зажигалкой, закуривая. Как только первую затяжку делаю, слышу какой-то грохот на первом этаже. Похоже, не одному мне не спится. Звук раздается как раз там, где девчонка сидит. Неужели проснулась? Ранняя пташка.
Медленно выкуриваю сигарету, продолжая слышать, как неугомонно она тарабанит по двери. Сначала тихо и осторожно, а после уже, похоже, ломится со всех сил. В металлическую-то бронированную дверь. Глупая. Ее и танком не снести, не то что разбить слабыми ладонями.
Недовольно гашу сигарету, когда обычный стук сменяется чем-то более резким. Раздаются грохот и звук битого стекла. Видать, сучка вразнос пошла. А девчонка и правда с характером, он читается в ее оливковых глазах, жаль только, говорить не может.
Подхожу к окну, видя ночь глубокую. Не хочу ее трогать. Если сейчас зайду, не факт, что не трахну. Я хочу ее, а она по-любому все еще в том обтягивающем свадебном платье сидит. Лакомая и такая сладкая, что член аж дергается об одном только воспоминании о ее красивом теле.
В какой-то момент звуки резко прекращаются, и мне это не нравится. Становится слишком тихо, подозрительно. Так быстро сдалась? Не думаю.
Выхожу из кабинета и иду прямо к ней. Если Влад не закрыл нормально дверь, останется без башки уже утром. В том, что птичка не смогла выбраться, даже не сомневаюсь, однако какое-то шестое чувство заставляет пойти и самому все проверить.
Как только отворяю замок ключом, вижу лишь темноту. Ни звука вокруг, ни движения. Вообще ничего. Медленно вхожу внутрь, сразу же наступая на битое стекло, которого тут уже целая гора.
В кромешной тьме пытаюсь что-то разглядеть, но глаза очень быстро привыкают, и я начинаю видеть очертания предметов. Битый телек валяется на полу, лампа растрощенная тоже рядом лежит, тумбочка перевернута.
Тут же ловлю небольшое движение в самом углу. Крысята? Не думаю, скорее мышь, а точнее, авторша сего шабаша, которая выдала себя с потрохами. Сидит у стены, как заяц, в самом углу жмется. А еще кашлять почему-то начинает при виде меня. Заливисто и сильно.
– Ты что здесь устроила?
Подхожу к Илане, но девушка лишь в стену больше вжимается и руками закрывается от меня. Голову, мать ее, закрывает, точно ожидая удара. Сжимаю зубы. Она боится меня. И правильно делает. Не одна она такая. За последний год от былого Романа не осталось и следа. Он сдох. Его давно зарыли. Теперь есть лишь Волк. А он не может чувствовать. Он выжил, только чтобы отомстить.
Я быстро понимаю, что что-то не так, по ее продолжающемуся кашлю и хриплому сбивчивому дыханию, которое совсем не похоже на дешевую актерскую игру.
Быстро свет включаю и окидываю ее взглядом. Среди всего этого битого стекла Илана точно привидение сидит и тяжело дышит. Зареванная