зал. Сдвинула вместе несколько диванчиков, соорудив себе постель, и села у окна, наблюдать за тем, как бескрайнее поле погружается в темноту.
Ей было страшно и одиноко. Хотелось плакать.
С заходом солнца все стало только хуже. Ей чудились странные шорохи за стеной и будто бы чье-то дыхание.
Ева не знала, как в этом мире работали светильники и как их включать. Зал погрузился в темноту, рассеивал которую лишь слабый лунный свет.
Ева бесчисленное множество раз успела пожалеть о том, что не осталась в кафе. Пусть стулья в нем были не такими удобными, но сейчас второй этаж казался ей самым безопасным местом из возможных.
Там хотя бы можно было запереться. Залы на первом этаже соединялись арочными проходами, не предусматривающими двери.
От утробного ворчания в темноте волосы на голове Евы зашевелились. Она забилась в самый дальний угол, съежившись за диванчиком.
Мерный стук когтей по каменным плитам приближался. Совсем скоро в проходе показались несколько пар чьих-то светящихся в темноте глаз.
Тела этих существ казались полупрозрачными, и Ева не могла понять, виной всему ее страх, скудное освещение или они действительно не имеют материального тела.
Стук сопровождал каждый их шаг. По крайней мере, когти точно были реальными.
Затаив дыхание, Ева наблюдала из своего укрытия за тем, как одно из существ – самое маленькое – опустило голову к полу и начало принюхиваться. Оно заворчало, и второе, мощное и нетерпеливое, глаза которого находились выше всего, ринулось вперед. Диванчик, оказавшийся на его пути, отлетел в сторону.
Чудовище неслось прямо на нее, и Ева не стала ждать, когда ее настигнут и растерзают. Она отпрянула к стене под прикрытием оставшихся диванов и как можно тише, на носочках, бросилась к двери. За грохотом перевернутой мебели ее шаги были не слышны.
Создания ввалились в зал ожидания, и воцарился хаос.
Трещала обивка диванов, ломались деревянные ножки, слышался нетерпеливый, леденящий душу рык. Оглушительно скрипел пол, на котором появлялось все больше глубоких царапин.
Ева выскользнула в большой зал и бросилась к лестнице. Она не слышала ничего, кроме лихорадочного стука сердца и шума крови в ушах. На лестнице, запнувшись за ступеньку, она упала, содрав кожу с ладоней, и мгновенно подскочила на ноги, почти не чувствуя боли.
Но добраться до кафе и запереться там она не успела. Когда до второго этажа оставалось каких-то три ступени, плечо Евы пронзила обжигающая боль. Левой руке мгновенно стало горячо и мокро.
Длинные острые когти пронзили плоть насквозь. Существо с ворчанием швырнуло ее к стене.
От удара дыхание перехватило, и на короткое мгновение перед глазами все потемнело.
Когда Ева пришла в себя, она уже была пригвождена к стене когтями. Живот горел огнем, на камень с тошнотворным звуком щедро лилась ее собственная кровь. Под ногами, едва достающими до пола, уже образовалась лужа.
Ева хотела кричать, пыталась, но из сжатого ужасом горла вырывалось лишь жалкое