хандрить, дорогая. Нам с тобой держаться надо. От нас вон сколько людей зависит. Нам нельзя раскисать, – она крепко обняла плечи подруги.
Лидия закашлялась:
– Да ты меня так задушишь. Ну и силы у тебя!
Нина ослабила объятья и виновато улыбнулась:
– Извини, подружка, это я любя.
– Председателя ты тоже так любя обнимаешь?
– Ну, это уже секрет, – невинно закатила глазки Нина. – Но поверь мне – силой мужиков не возьмёшь.
Лидия с грустью посмотрела на подругу:
– Удивляюсь я тебе. Всё у тебя в жизни как-то легко.
Нина с наслаждением потянулась и самоуверенно произнесла:
– А так и надо. Проще нужно на жизнь смотреть, – подошла она к окну и довольно улыбнулась: – Хорошо-то как, Лидусь!
– Что же тут хорошего? Метёт да метёт. Нужно опять снег чистить.
– А я пойду и завалюсь спать. У меня сегодня выходной, и я ничего не буду делать. Пусть мои племянники чистят.
– Да, достаётся тебе с ними. И мать больная, и четверо племянников.
– А что делать, если они мою сестру в трудармию отправили? До сих пор не забуду, как её на подводе забирали, а детишки за ней бежали и плакали. Ужас просто. Представляешь, что моя сестра чувствовала… Это же вообще бесчеловечно – маленьких детей с матерями разлучать. Чем мы провинились? Чем мы хуже русских женщин, которые могут со своими детьми оставаться, а наших так вот по-зверски разлучают? Если ребёнок старше трёх лет, то его – в приют, а мать – на принудительные работы. Это как же можно до такого додуматься! Ладно мужиков, бездетных, молодых, но матерей… И хорошо ещё, если потом этого ребёнка куда-нибудь определят, а то ведь обычно бросают на произвол судьбы. Я ещё не слыхала, чтоб какая-нибудь страна такое со своими женщинами и детьми делала.
– Ты потише, сама ведь сказала, что и стены всё слышат, – остановила подругу Лидия.
– Да ну их, – отчаянно махнула рукой Нина. – Мы ведь всё равно ничего изменить не можем. Единственное, что я могла сделать для своей семьи, так это завести роман с председателем и остаться благодаря ему дома, а не то бы моя мать с племянниками давно уже померли с голоду. Так что хоть меня все и осуждают, зато моя семья в живых осталась.
– А насчёт осуждения ты не переживай, – спокойно сказала Лидия, – у нас у всех один Судья, – показала она рукой вверх.
– Вот я и буду ждать Его суда, – грустно вдохнула Нина. – А пока пойду я да хорошенько высплюсь.
– Смотри нашу встречу не проспи. Я в шесть буду тебя ждать.
Нина подняла свой полушубок. Горделиво накинув его на плечи, она спокойно протянула:
– Не бойся, подруга, не просплю. До вечера, – махнула она рукой и лёгкой походкой вышла из комнаты.
Лидия с доброй завистью посмотрела ей вслед. «Какая она красивая и смелая. Всё у неё легко и просто. А я такая трусливая и неуверенная в себе. Без Нинки я, наверное, пропала бы в этом аду. Хорошо, что она у меня есть», – подумала Лидия и тёплая волна прошла по её телу.
Улыбнувшись самой себе, она вдруг почувствовала себя столь сильной и полной энергии, что даже