сарае было жарко и тесно от громоздившихся всюду старых вещей. Витька зажмурился, пережидая, когда глаза привыкнут к темноте. Но стоять с закрытыми глазами оказалось ещё хуже, чем с открытыми. В душе завидуя кошкам, для которых увидеть ночью даже самую крошечную мышку – плёвое дело, Витька перестал жмуриться. В углу сквозь узкую щель с улицы точил пыльный луч. Витька не спеша оглядел окружавший его хлам: с чего бы начать?
Тут он разглядел скворечник и несказанно обрадовался. Стать обладателем настоящего птичьего домика он и не смел мечтать. Витька не мог припомнить, чтобы в деревне у кого-либо висел скворечник. Значит, у него одного на будущий год поселятся скворцы, а потом они выведут и скворчат. От такой заманчивой перспективы у Витьки аж захватило дух. Он с ещё большим рвением стал копаться в старых вещах, выискивая такие нужные в его хозяйстве вещи.
Вековая пыль, поднятая от ветхих предметов, щекотала ноздри. Витька терпел, вытирая грязной ладошкой сочившийся по лицу пот.
И тут… Занятый делами Витька услыхал, как в сарае кто-то негромко чихнул. В том, что чихнул не он, Витька мог поклясться самой страшной клятвой, какая только бывает на свете. Он перестал ковыряться и оглянулся. Распахнутая настежь дверь зияла светлым дверным проемом. Витька подумал, что ему показалось, и опять стал вытаскивать из груды вещей старую деревянную прялку. Но тут опять кто-то чихнул.
Теперь Витька в этом ни капельки не сомневался. Медленно пятясь к двери, он приглушённо спросил:
– Кто здесь?
В этот момент легкий ветерок, из любопытства заглянувший в полумрак сарая, колыхнул свисавшую с потолка паутину. Витька почувствовал, как его лица коснулась липкая и мохнатая лапа невидимого чудовища. С диким воплем он рванулся к спасательному проему, но в дверях запнулся, растянувшись во весь рост. За его спиной тут же раздалось писклявое:
– Хи-хи-хи!
Не переставая по-заячьи верещать, он на четвереньках торопливо выполз из сарая.
Врассыпную брызнули перепуганные куры, закатывая глаза и икая, пробежал голенастый бабушкин петух. Кот Васька с противным воем стремительно вскарабкался на дерево, притих, затаившись в кроне.
На улице светило солнце, белые бабочки капустницы порхали над зелёной травой, из огорода пахло мятой и укропом.
Витькина душа из пяток неохотно вернулась на положенное ей место. Он огляделся: бабушка все также трудилась в огороде, далеко на лугу женщина по имени тетя Маруся доила свою козу Фроську. Отсутствие свидетелей проявленной им трусости несколько его воодушевило. Витька поднял камень и запустил им внутрь сарая. Чтобы нагнать побольше страху, заорал хриплым голосом:
– Эй, кто тут есть? А ну, выходи!
Камень, видимо, попал в цель, так как из сарая тут же донеслось жалобное:
– Ой!
Витьке стало стыдно за свой неприглядный поступок. Набравшись храбрости – негоже такому молодцу, как он, испытывать страх, – вошел внутрь. И все же голос его слегка дрожал, когда он спросил:
– Ты