изучи Джаннет азбуку Морзе, она и тогда бы не услышала безмолвных переговоров между мной и Тали. Закончив совещаться, мы выбрали еще несколько книг с той же полки – уже за собственные деньги.
Джаннет пришла в восторг от нашего выбора, твердя, что не ошиблась в нас, а мы тем временем строили коварные планы, как по возвращении домой соберемся с друзьями всей компанией и позвав одного знакомого городского зазнайку, знающего французский, попросим переводить вслух…
К концу смены под яблонями стали натягивать темные полотна – цветы во всем саду проредили, и, как охотно пояснила одна из работавших вместе с нами француженок, теперь оставалось только ждать, когда опадут лепестки с завязавшихся соцветий. Для их сбора и предназначались полотна, чтобы сохранить как можно больше лепестков.
Обратно мы возвращались на общественном транспорте, ехавшем совсем другим путем, нежели нас отвозил Северин, и смогли увидеть соседний сад. Яблони там закрывались ровными рядами стеклянных сооружений, создававших впечатление оранжереи с тропическими садами. Мне показалось это крайне глупым – зачем прятать за стеклом деревья, отлично переносившие местный климат? Дальнейшие расспросы только усилили чувство нелепости происходящего. Четких ответов никто из окружающих не желал давать. А с яблонями точно было что-то не так, но мы с сестрой и в этот раз не обнаружили ничего особенного.
Попутчики лишь рассказали, что так поступают со всеми яблонями нового сорта: через несколько дней и сад, в котором мы работали, покроется стеклом. Каждое дерево отделят от других герметичными дверями, и такую стеклянную комнату снабдят отдельной вентиляцией. Стеклянные стены, крышу и прочее, разбирают только после сбора урожая и перевозят в следующий сад. Об этом говорили с гордостью, однако, для чего нужны такие космические меры безопасности, никто не мог ответить, все лишь улыбались или пожимали плечами. Еще выяснился странный факт – сбор спелых яблок доверяли только каким-то постоянным сотрудникам. Например, мы с Тали наняться на эту работу не могли…
В итоге, вместо того чтобы по приезде в город возвратиться в дом мадам Ивонн, мы разыскали в здании, где проводил лекции профессор Василевич, Жанну, решив проявить больше усердия при ее расспросе.
Сначала староста обрадовалась нам, вручив деньги за два дня показов северных сияний – оказалось, дела в зале неведомого знакомого кузины другого знакомого шли действительно хорошо. Но по мере того, как Жанна слушала вопросы о застекленных садах, она менялась в лице, а в конце выругалась. К нашему огорчению, без перевода на русский.
– Вы понимаете, что если узнаете эту тайну, то выезд из страны для вас окажется закрыт? – взяв себя в руки и успокоившись, ледяным тоном осведомилась она.
– Но ты же никому не скажешь, что рассказала нам? – улыбнулась я.
– Профессор начинает выступления для вампиров через день. Они продлятся всего-то три дня, точнее ночи, а потом мы двинемся в следующий город. Не понимаю, что может