опасно. Оно извратит задуманное мной. Главное, успеть, пока существует возможность, пока ЦРУ до меня не добралось.
– Не проще ли было бы усовершенствовать «транссквизер» и сделать миллион майклов саймонов третьих?
– Ты хорошо мыслишь!.. Ну, нет – слишком скучно и просто. Хочется сложно и занимательно. Мне постоянно требуется гимнастика ума.
– А ты не боишься снова потерять контроль над ситуацией?
– Такая угроза лишь добавляет азарта.
Он поднялся, подошёл к прозрачному барьеру. Мы стояли друг против друга, глаза в глаза, толстое стекло разделяло нас. Он скрестил руки на груди. Я заметил у него на пальце изящное платиновое кольцо с крупным бриллиантом. Он произнёс:
– Ты обвинил меня, Алекс, в гибели ни в чём не повинных людей. Наверное, косвенно я виноват. Да, я затеял дело, которое неизвестно к чему приведёт в итоге. Легче всего было бы ничего не делать, наслаждаться благами цивилизации, прожигать жизнь в праздных развлечениях. Но для того мне богом дан разум, чтобы я попытался добраться до Создателя. Я испытываю громадную потребность встретиться с ним тет-а-тет, как с тобой сейчас, и задать парочку вопросов. И пусть он попробует мне на них не ответить!
Майкл Саймон Третий сказал всё. Экран телевизора погас. Алмазом по стеклу он нацарапал пять букв и ушёл, выйдя в дверь позади кресла-трона. Золотые шары остались лежать на сиденье. Я тоже направился к двери. Перед тем, как покинуть помещение, обернулся и ещё раз прочёл Саймоновские каракули. На стекле было написано: «THINK» («ДУМАЙ»)…
Когда мы выехали за территорию замка, Бобби спросил меня:
– Куда изволите доставить?
– Положи туда, где взял.
Накрапывал мелкий дождик.
6
Сазонов отпустил такси метров за сто до девятиэтажника. Подойдя к двери подъезда, он понял, что цифры кода, сохранившиеся в его памяти, не потребуются – замок был раскурочен до такой степени, что от него осталось лишь название. Лифт не работал, и на шестой этаж пришлось идти пешком. Поднимаясь по ступенькам вверх, он то и дело натыкался на лепёшки земли, занесённые сюда подошвами жильцов, и на всевозможный бытовой мусор, начиная с обёрток от конфет и шоколада и заканчивая пустыми бутылками из-под минеральной воды и пива. Грязи было много, оттого что лестницу никто не подметал. Стены чья-то хулиганская рука расписала нецензурными словами. Ему особенно запомнился стишок, нацарапанный на белой штукатурке, видимо, ржавым гвоздём:
Девочки не бойтесь секса
Хер во рту послаще кекса
«Да, уровень культуры заметно возрос за время моего отсутствия», – подумал он. Практически все деревянные, обитые дерматином двери на этажах теперь были снаружи продублированы металлическими дверями, чтобы грабители не могли их взломать. Вид их напоминал тюремные камеры. «Позалезали в свои норы, как кроты», – подумал он.
Двести восемнадцатая квартира тоже имела стальную дверь, прикрывающую её обитателей от непрошеных гостей. Выкрашенная