сказала, скинув платок, Василиса.
Агафья Кирилловна села на табурет, закрыв лицо руками.
– Чего ты! – подскочил к ней Семён. – Там им лучше будет!
Агафья Кирилловна стала успокаиваться.
– Не знаю, – хриплым голосом проговорила она. – Надо бы забрать…
– Правильно, сватьюшка, – поддержала Василиса, – забери, если невмоготу.
– Чего забери? – вмешался Семён. – Повременит пусть.
– И правда, может, повременить, Агаша? – спросила Василиса.
– Повременю, – согласилась Агафья Кирилловна. – Привела я их, а директор, добрая с виду женщина, за руку повела их. И сдавило у меня в груди, – вытирая слёзы, рассказывала Агафья Кирилловна. – Пошла я и до самого дома сама ревмя ревела.
32
Воспитательница в белом халате выкупала братьев в ванне и вручила им новую одежду. Сашке она была велика, а Вовке куртка и штаны оказались малы. Пока у братьев не прошёл страх, они смотрели друг на друга, как бы задавая немой вопрос: «Надо это или нет?». Тётя повела их по коридору; вслед за ними потянулись дети – рослые и малые. Некоторые руками махали и кричали:
– Новенькие! Новенькие!
Вошли в спальню, заставленную кроватками.
– Тут будете спать, – сказала воспитательница, показав братьям на коечки, заправленные простынями. – а сейчас с ребятами нашими познакомьтесь.
Большеголовый подросток сдерживал толпу мальчишек, напирающих с боков. Он был крупнее других.
– Рыбин, – обратилась воспитательница к нему, – знакомьтесь, только шуметь не надо.
Уходя, она оглянулась. Ребятишки обступили Ерёминых, разглядывая обоих, как диковинку. Большеголовый улыбнулся и сказал:
– Чего приуныли, воспитательница вернётся.
– Вы приютские? – спросил Сашка.
– Приютские. – зло ответил Рыбин. – А вы не приютские?
Он положил ладонь Сашке на голову; малыш пытался удержаться, чтобы не поддаться, но закачался.
– Эй! – закричал Вовка. – Убери клешню!
– Ух, ты! – головастик надул щёки, отчего голова его показалась ещё крупнее. – Тебя не трогают, так стой! – Но он опасливо глянул на кулаки Вовки.
– Это мой брат, – сказал Вовка. – За него я рожу любому намылю!
– Точно, – подтвердил Сашка, – он запросто тебя отлупит.
– А жаловаться не побежит? – отвечал головастик, усмехнувшись и посмотрев на ребят.
– Он не ябеда! – возмутился Сашка, поглядывая на брата и ребят.
– Так пускай сладит со мной.
Он ухватил Вовку за рубаху и дёрнул на себя. Мальчишки стали полукругом, предвкушая зрелище.
– Отпусти! – сжав зубы, прошипел Вовка.
– Ага, струсил!
– В другой раз почешу о тебя кулаки, – сохраняя спокойствие, отвечал Вовка.
Видимо, большеголового взбесило спокойствие новенького, он толкнул его; Вовка, не удержавшись, упал на постель.
– Поднимись! – зашипел головастик.
Вовка вскочил и набросился на обидчика. Замелькали кулаки. От неожиданности головастик растерялся и прикрыл