Но эта услуга – одноразовая. Не забывай, у тебя всего три Духа на все путешествие.
– Понятно – кивнул Четвертый, и замялся, не зная, куда деть иголку.
– В рукав воткни, – заметив его колебания, посоветовала Гуа. – Да не сюда, в самый низ рукава. Тогда ты сможешь ее достать, даже если у тебя руки будут связаны за спиной. Так…
Она на мгновение задумалась.
– Чашки для еды и сбора подаяний, котелок, огниво и прочие нужные мелочи лежат в хурджине. Тексты молитв и богослужений, религиозные трактаты, выучиваемые заклинания и прочая полезная литература уже закачены в встроенную библиотеку. Возьми себе за правило читать их каждый день перед сном – тебе нужно до Москвы кровь из носа прокачать «Святость» до второго уровня. Вроде бы все. Настало время вишенки на торте.
Гуа протянула Четвертому небольшую круглую пилюлю.
– Просто проглоти.
– А что это? – опасливо поинтересовался монах.
– Пилюля Глубинного Оздоровления. Легендарка. Пять минут тебе будет очень больно, а потом твой организм очистится от всех шлаков и полностью перестроится. Ты станешь таким, каким вырос бы не зная нужды, с полноценным питанием и целым штатом личных докторов и тренеров. В дорогу уйдешь полностью здоровым. Глотай!
И Четвертый проглотил пилюлю.
Глава шестая. Остров Рикорда, Владивосток, Лучегорск
(в которой путешествие наконец-то начинается)
о. Рикорда, часть архипелага
Императрицы Евгении.
42°52′ с. ш. 131°39′ в. д.
«Тебе будет очень больно» было явной лакировкой действительности. На самом деле Четвертого кто-то сначала яростно жевал, а потом с не меньшим энтузиазмом переваривал. Он боли Четвертый орал так, что удивительно, как его не вывернуло наизнанку, кишками наружу. Если бы не обезболивание, которое кто-то периодически кидал на него все эти бесконечные годы (по крайней мере, так это время ощущал сам монах), он бы, наверное, просто помер.
Потом боль исчезла. Совсем. Как отрезали. Четвертый обнаружил себя закатившимся в угол трапезной и лежащим там в позе эмбриона. Ничего не болело. Наоборот – ему стало легко и хорошо, как никогда в жизни. Исчезли все боли и неудобства, заново вырос выбитый месяц назад зуб. Когда он поднялся на ноги, ему показалось, что он стал выше ростом – примерно на голову.
– А ну, поворотись-ка, сынку – непонятно поприветствовал обновленного Четвертого и добавил еще непонятнее. – Дывысь, куме, який гарный хлопец зробывся.
– Да уж… – охотно откликнулась Гуа, пристально рассматривавшая молодого монаха с непонятным выражением лица. – Кто бы мог заподозрить, что под личиной печального заморыша, на которого без слез не глянешь, скрывался этот красавчик?
Она повернулась к кланлиду:
– Имп, ты это специально сделал? Чтобы на него не только демоны, но и все встречные демонессы охоту открыли?
– Ты еще здесь? – с деланным удивлением поинтересовался тот. – Тебя не юные красавчики заботить должны. Псих –