на то, что занятия проходили на русском языке, всегда могла составить ему интересную компанию для беседы. Потом, когда Полина уехала на стажировку в Чехию, вышла там замуж, и, уйдя из аспирантуры, посвятила себя писательству, господин Суарес пару раз связывался с ней, весьма благосклонно отзываясь о ее творчестве.
Сам он к этому времени вернулся на родину и время от времени почитывал кое-какие лекции в Университете Буэнос-Айреса. А когда Полина решила сменить профессию и выучиться на сценариста, он оказался среди лекторов, дистанционно преподающих смежную дисциплину на сценарных курсах. Полина была рада встретить среди преподавателей прежнего профессора. Как-то раз в переписке с ним она поделилась разочарованием в писательском деле и посетовала на то, что у нее даже нет желания заниматься изданием написанного недавно романа.
К удивлению Полины сеньор Суарес заинтересовался рукописью и попросил прочесть ее. А вскоре обратился к Полине с весьма неожиданным предложением: он готов был купить у нее авторство за неплохую сумму и издать роман под своим именем. Она согласилась, и через какое-то время Суарес подкинул ей идею – в качестве выпускной работы на курсах написать по этому роману сценарий.
И сейчас Полине стало вдруг настолько не по себе от того, с какой легкостью и непринужденностью этот человек общался с ней, говоря о сценарии и книге, по которой был снят фильм, словно бы он и вправду написал ее сам, а не купил у нее авторство, права на издание романа и все, что с ним связано.
Конечно, тогда, почти два года назад она и подумать не могла, что какой-то неизвестный никому режиссер в далекой и нереальной Аргентине решит вдруг снять кино по этому роману. Да-да, черно-белое, красивое и пронзительно печальное кино о той луне, которую когда-то любила Полина, о той серебряной луне, о которой давно должна была забыть.
Но тогда она твердо решила – она больше не писатель. Сценарист, копирайтер, автор текстов на заказ – кто угодно. Но писательства с нее хватит. Уж больно дорого оно обходилось ее тревожной, вечно сомневающейся неприкаянной душе.
Теперь же в ней клокотало чувство несправедливости и обиды: и на пронырливого покупателя ее романа и на режиссера, знать не знавшего, что снимает фильм по ее, именно ее книге. И главное, на себя, за то, что приняла тогда это решение.
Выйдя в фойе кинотеатра, Полина увидела на входе в здание препирающуюся с охраной девицу, модно и претенциозно одетую, с блестящими крашеными, красивыми светлыми волосами и пухлыми красными губками.
Поравнявшись с блондинкой, Полина невольно замешкалась.
– Я жена режиссера! – на повышенных тонах говорила та охраннику. – Я забыла свое приглашение. У вас будут крупные проблемы, если вы сейчас меня не пропустите.
– Извините, нужно приглашение. Хотя бы в электронном виде, сеньорита.
– Сеньорита Фуэнтес! Может, вы еще скажете, что не узнаете меня?
Охранник, улыбаясь, молчал.
– Сеньорита, вы уже уходите? –