Макс. – Меня давно этот вопрос беспокоит, просто при первой встрече было неловко тебя спрашивать.
– Валяй, хилый, – небрежно ответил Рамзес. Он шел впереди, и чувствовалось, что он хорошо ориентируется в погруженном в ночную тьму доме.
– Когда мы первый раз встретились, то тебя представили как Рамзеса 3,5.
– И что?
– Почему 3,5?
Забинтованный мальчишка хохотнул. Его круглые глаза весело смотрели через слои бинтов, опоясывавших его голову. Он потер рукой вельветовый пиджачок, которые носят школьники привилегированных лицеев. По замызганному виду пиджачка было понятно, что Рамзес полностью пренебрегает им.
– То, что я мумия, надеюсь, ты сразу понял?
– Э… э… знаешь, я догадывался об этом… Подожди, твое имя Рамзес… значит, мумии в музеях…
– Точно, хилый, они мне все родственники.
– Но почему 3,5?
– Да очень просто. Когда Рамзес Третий умер, меня стали короновать. Но знаешь, конкуренция среди желающих стать фараоном у нас тоже большая. Вот на половине церемонии коронации меня и прибили. И получается, что я занял среднее положение между Рамзесом Третьим и Рамзесом Четвертым – то есть 3,5.
– Как у вас сложно.
– Все, хилый, теперь закрой варежку, Барс-Барас может быть близко.
Душа упала у Макса в пятки.
– Почему может быть близко? – удивился он. – Мы же на кухню идем. Ни в темное подземелье, ни на заброшенный чердак, а на простую кухню. По фильмам ужасов самое страшное должно случиться с теми, кто пошел исследовать темные уголки дома, а не кухню.
Рамзес отдал Максу подсвечник и проверил сачок.
– Как ты сам думаешь, что делать голодному магическому существу на чердаке и в подвале? Конечно, он пошел на кухню. Это и кладбищенскому мертвецу ясно как черная полночь.
Макс поежился. Ему вспомнился холодный взгляд Барс-Бараса и тройной ряд зубов в пасти монстра. Он хотел что-то сказать, но Рамзес сделал ему знак молчать и осторожно открыл широкую дубовую дверь. Кухня была обширной, такие кухни Макс видел в кино про средневековые замки. Здесь было несколько каменных печей, рядами стояли буфетные шкафы и кухонные столы. Сверху свешивались сковородки, ножи, лопатки, ложки. Отдельно лежали вертела.
Они пошли вдоль шкафов и кухонных столов. Впереди Рамзес с сачком, а позади Макс с подсвечником освещал путь. Проходя мимо окна, Макс бросил в него взгляд, и волосы зашевелились на его голове. Окно выходило на кладбище. Круглая луна освещала могильные плиты, дорожки, витые оградки и кладбищенские памятники. Земля на могилах раздвигалась, и наружу выбирались мертвецы. Они беззвучными фигурами, орошенными серебряным светом луны, гуськом топали по дорожкам.
Макс тронул за плечо Рамзеса и ткнул пальцем в окно. Забинтованный развел руками.
– Что, ты видишь Барс-Бараса? – спросил фараон.
– Я вижу… – пролепетал Макс, вновь показывая пальцем в окно.
Рамзес