Сергей Довлатов

Компромисс. Иностранка. Чемодан. Наши


Скачать книгу

Поселок лежал около безымянной горы, на вершине которой темнели руины старинного замка. Центр поселка был ознаменован новым трехэтажным зданием универмага. Живописные, бесформенные развалины и пена сирени над косыми заборами дружно оспаривали его убогое, модное величие.

      Братья часто ходили в семью Мешкевицер, где три загорелые насмешливые дочки явно радовались их приходу. Дочки звали пить чай, купаться, играть в настольный теннис. До заката стучал по фанерному листу маленький, гулкий, неуловимый шарик.

      Левушка нравился дочкам. Он становился в красивые позы. Много курил и разгуливал по берегу в синтетических трусиках. А Красноперова девицы почти не замечали. Потому что Лева был на три года старше.

      Если начиналась гроза, дождь стучал по фанере, они бросали ракетки и мчались к веранде. Там они причесывали мокрые волосы. Играли в домино. И Красноперова опять не замечали дочки. Хотя играл он лучше всех. Ему везло. И он умел курить не хуже Левы. Более того – догадывался, что побеждает в жизни не самый ловкий, умный, храбрый. Скорее – наоборот. Кто выиграл, тот и ловок. Кто победил, тот и храбр…

      Брат начал исчезать, возвращался поздно. А Красноперов тосковал и ездил по шоссе на велосипеде. А затем, примерно на год, возненавидел брата. Чего брат Лева даже не заметил…

      22. Стихи и проза

      Красноперов встал, поднял чужой фужер и глухо заговорил.

      КРАСНОПЕРОВ:

                           От всех невзгод мне остается имя,

                           От раны – вздох. И угли – от костра.

                           Софи Лорен! Позволь мне до утра

                    Бродить с дождем под окнами твоими.

                    А на заре, прелестная Софи…

      ЛОРЕН (перебивая Красноперова):

                    Не искушай! Не мучай! Не зови!

      Красноперов усаживается с нею рядом.

      Софи прыгает ему на колени.

      КАРДИНАЛЕ (в отчаянии):

      Я хочу пойти на травку!

      КРАСНОПЕРОВ (демонстративно поворачиваясь к ней спиной):

      Прочитай сначала Кафку!

      Кардинале непритворно рыдает.

      Заметим, что искренние слезы не украшают актрису.

      ЛОРЕН (с глубоким волнением):

      Боюсь, я для тебя стара!

      КАРДИНАЛЕ И АНУК ЭМЕ (хором, вполголоса):

      Давно в утиль тебе пора!

      КРАСНОПЕРОВ (невозмутимо):

      Ты обольстительна, Софи!

      КАРДИНАЛЕ И АНУК ЭМЕ (хором, не тая своих чувств):

      Фи!

      ЛОРЕН (с грустью):

      Ах, сколько лет ты дал бы мне?

      МОНТАН (раздраженно встает):

      Кончайте, вы тут не одне!

      КАРДИНАЛЕ (указывая на Софи Лорен):

      Так сколько лет ей можно дать?

      КРАСНОПЕРОВ (твердо):

      Ну, тридцать шесть… От силы – двадцать пять.

      Бельмондо и Маре, поскучнев, удаляются к стойке. Монтан бросает на