от собора. Высотой в шестьдесят метров он поражал своими размерами и монументальностью. Стоящий рядом с проливом Босфор, он раскрывал свои руки ко всем входящим в Чёрное море кораблям. Со строительством было связано много проблем, которые приходилось решать прямо на месте. Хоть в проекте и было обнаружено несколько недочётов, но их сумели вовремя устранить.
До собора вместе с супругой я добрался достаточно быстро, так как для проезда кортежа, всё было подготовлено заранее. На такое значимое мероприятие со всего мира собралось огромное количество христиан. Город фактически был переполнен паломниками и для этого пришлось снять ряд ограничений по режиму города. За пять лет удалось восстановить многие византийские постройки и вписать их в архитектуру нового города. Если центр уже был готов, то окрестности стояли в лесах, и там велась огромная стройка.
Службу в соборе вёл константинопольский патриарх Иоаким Третий, который был возведён повторно в сан после захвата мной Стамбула. Он уже сумел прославиться на весь мир, объявив о стремлении прекратить раскол между католической и православной церквами. Были проведены несколько встреч, и составлена программа по разрешению разногласий.
Народу в соборе было очень много, но для нас с супругой было выделено отдельное место в стороне, окружённое и охраняемое гвардейцами. Так как служба включала большое освящение алтаря и литургию, то продолжаться она будет долго, и нам поставили специальные кресла, на которых мы могли сидеть, большую часть службы.
Пока шла служба, я сумел задремать и оказался в каком-то незнакомом месте в окопе среди солдат, вокруг рвались снаряды и свистели пули. Осмотревшись, я увидел, что в окопах стоят солдаты, одетые в простую форму с красными звёздами на касках и на рукавах гимнастёрок. В руках они сжимали автоматические винтовки «Мосина», некоторые ручные пулемёты, тут по окопу прошёлся младший лейтенант, подбадривая бойцов:
– Не нервничаем, ждём команды, фрицы долго ждать не будут и скоро полезут на убой. Патроны беречь как зеницу ока, стрелять, только когда уверены в попадании и только одиночными.
Тут включился политрук, идущий следом за лейтенантом:
– Помните, за нами Волга и отступать некуда, стоять насмерть. Кончатся патроны, колите штыком, нет штыка рвите фрицев зубами, но не пустите его за Волгу. Не дайте возможность врагу захватить Сталинград, не дайте опозорить честь нашей дивизии.
Я осмотрелся и увидел, что, как и все, сжимаю в руках винтовку, старую и затёртую мосинку, вынув приставной магазин, я разрядил его и насчитал только три патрона, после чего снарядил винтовку заново. Штыка на винтовке не было, но, осмотрев себя, увидел за поясом небольшой кинжал с отломанным концом и передвинул его вперёд, чтобы удобнее было его выхватить.
Внезапно разрывы стали стихать, а через несколько минут раздался крик:
– Га-зы! Га-зы!
– Надеть повязки и смочить их водой, – отдал команду лейтенант и стал бегом удаляться от нас.
– Всё! Хана нам, братцы.