властей.
– Но родные, близкие – неужели они не подняли тревогу?
– Родные и близкие перекрестились и вздохнули с облегчением. Единственно, что их тревожит – не вернутся ли домой пропащие души.
– Бог с ними, с пропащими душами, – Арехин-старший поднял фрагмент карты. – Меня интересует другое: как на египетской карте оказался этот самый Лысый кордон площадью в четыре квадратных версты, это первое, и почему остальные девятнадцать фрагментов не имеют никакого отношения ни к уезду, ни к губернии?
– А вы как думаете, Александр Иванович?
– Если бы я не знал историю этой карты, то прежде всего подумал о мистификации. Собственно, и сейчас я не могу полностью исключить её. Ведь я не был свидетелем передачи карты моему предку, и уж тем более находке её на теле погибшего в Египте учёного.
– Но… – подал реплику Егоров.
– Но те ученые, к которым я обращался, убеждены, что пергаменту не один век, даже не десять. И что это не палимпсест, то есть карта на пергамент была нанесена давно, очень давно.
– Тогда как можно объяснить, что на древней карте нашелся фрагмент нашего уезда – и только он один?
– Не знаю, – ответил Егорову Арехин-старший. – Но догадываюсь. Хотя догадки мои более плод фантазии, и никакой серьёзной критики не выдерживают.
– Всё-таки поделитесь, если не трудно, – предложил Петр Александрович.
– Есть такая теория, даже не теория, а гипотеза, будто египтяне пришли на берега Нила отсюда, из воронежской губернии, которая, конечно, в те далекие времена не была ни губернией, ни воронежской.
– Как пришли? – удивился англичанин.
– Я неточно выразился. Приплыли. По реке Воронеж, затем по Дону, затем по Черному морю, Средиземному… И даже не весь египетский народ целиком, а вожди – жрецы, фараоны. Недаром же именно здесь, в нашем уезде Пётр Великий строил флот для противоборства с Турцией. И топонимы указывают на связь: Воронеж – Черная Земля и Та Кемет – Черная земля.
– Ну, как игра ума, допустимо, – сказал Егоров. – Только ведь это объясняет очень мало. Если масштаб этой карты – полувёрстка или около того, то и на остальных её кусочках должен быть наш уезд, максимум – близлежащие уезды. Возможно, так оно и есть, просто ваш сын не распознал их.
– Последнее легко проверить, – Арехин-старший положил поверх карты девятнадцать карточек-фрагментов. – Я разглядывал их не один вечер, но ничего не нашёл. И потом, не посчитайте это родительским тщеславием, но у сына не только замечательная память, он ещё и находит суть там, где любой, да вот хоть и я, ничего, кроме хаоса, не видит. Но вы смотрите, смотрите…
– Лучше мы поступим иначе, – сказал принц. – Я эти фрагменты запечатлею на фотопластинку и сделаю копии, чтобы не трепать пергамент попусту. Если, конечно, Александр Иванович не против.
– Я совершенно за, – сказал Арехин-старший. – Признаться, эта мысль мне и самому приходила в голову, но тут нужен искусный мастер светописи и специальная аппаратура.
– Мастер