дистанции пули «уплывали», и результат становился случайным. Но в то время зверя на более дальней дистанции я не встречал, поэтому моя болезнь немного поутихла.
В 1979 году меня перевели на работу в Красноярское крайохотпромуправление. Новая работа, новые знакомые, новые места – всего не пересказать в одном абзаце, а если уж рассказывать – то хватит и на повесть. Мой же рассказ совсем о другом. Но то, что переезд с Урала в Центральную Сибирь сыграл определённую роль в этой истории – факт.
Так вот, в самом начале своей трудовой деятельности в новом коллективе я познакомился с одним очень интересным дедушкой, ровесником века – так он себя представлял: Федурановым Константином Александровичем. Знаменитый в крае был человек и не только там. Мореман, участник войны и бессменный главный бухгалтер Красноярского мостоотряда № 7. Он строил Дивногорскую ГЭС, строил в Красноярске Коммунальный мост, строил и важный объездной мост «Объект 777», или как его красноярцы называли – мост «Три семёрки». Много он добрых дел переделал, в том числе и в моей судьбе он сыграл одну из важнейших ролей, повлиявших на всю дальнейшую жизнь. Впрочем, это совсем другая история – история, достойная своего рассказа.
Так вот, в продолжение моего повествования, Константин Александрович стал приглашать меня с собой на охоту. Сам он уже не охотился, а вот дух охоты, костра, охотничьих баек за кружкой чая со сгущённым молоком и т. п. тянул его в тайгу. За Мостоотрядом были закреплены охотничьи угодья в Балахтинском районе на правом берегу Красноярского водохранилища по речке Шахабаиха. Добираться туда было сложно: сначала на машине, потом на лодке и до базы пешком километра два. База была шикарная. Егерь, тоже старик, но помоложе Александровича. Сами угодья вплотную примыкали с востока и с юга к Сисимскому заказнику.
Места красивейшие, малопосещаемые. Значительную часть своих охот, особенно в первые два года жизни в Красноярске, я проводил именно там, вместе с Константином Александровичем. Без него я там не бывал.
В одну из таких охот, ещё в первый год моего пребывания в городе на Енисее я вышел на стадо маралов. Голов восемь я насчитал, а сколько там было на самом деле – не знаю. Увидел я их метров за 150, стал скрадывать, но был мороз, и мне удалось подобраться к ближайшему зверю метров на 60–70, ещё чуть-чуть и стал бы стрелять, но звери меня учуяли и убежали. Ну а вечером, при пересказе, выслушал массу критики, совокупность которой сводилась к одному тезису – «Дурак, надо было стрелять!» Мои возражения, что выстрел был не гарантирован, смели на пол и растоптали, не задумываясь. Вот тогда мой старший товарищ и порекомендовал мне поговорить ещё с одним егерем, который постоянно проживал на левом берегу, где у мостоотряда была своя лодочная станция. На обратном пути мы заехали на эту станцию, и Александрович познакомил меня с этим егерем. К своему стыду, я не смогу сейчас вспомнить ни его имени, ни фамилии. Потому пусть он и в рассказе останется просто Егерем.
Познакомились, я рассказал