в сторону мешающие остатки какого-то сооружения, наверное, часть корабля… Бури! Я вздрогнула. А что, если он серьезно пострадал?.. Нет, сейчас я не могла об этом думать. Меня охватило чувство вины, словно это была моя буря, мой погром, и все разрушения причинила тоже лично я.
Мужчина быстро склонился к балке и спокойно поднял её, убирая в сторону. Руки я уже не чувствовала. Он откинул ящик, стоять ему было неудобно, приходилось распластаться около меня, ввинтиться в узкую дыру – явно ему не по размеру – между мной и стеной. Стол был тяжелый, массивный, из дуба, как и вся мебель в комплексе, к тому же его подпирала каменная дрына жуткого размера и, наверное, куда более тяжелая, чем балка. Как же он в одиночку уберет её? Я почувствовала тепло его бока около шеи, и начала дрожать в своем насквозь мокром платье. Нет, не от холода. От волнения. Да и как тут было не волноваться?..
Однако беспокоиться было не о чем. Мужчина без особого труда совладал с каменной штукой, отодвинул стол, и я трудно вытащила руку. Она казалась чужой, ватной, до сознания добралась жуткая боль в вывихнутом плече. Обдирая о стекла ладони, я села, привалившись к столу спиной. О том, какой силой нужно обладать, чтобы тягать подобные тяжести, я думать не могла. Мужчина присел рядом и накинул мне на плечи куртку. К этому моменту у меня уже дрожали губы, я была готова непонятно почему заплакать. Напряжение выходило, и мне стало по-настоящему холодно. Никогда ещё не мёрзла посреди лета! Он взял мою руку и начал ее растирать. Уверенные, ласковые движения успокаивали, но и смущали сверх всякой меры. Я с трудом сдерживалась, чтобы не стучать зубами. Нос был ледяным, а щёки полыхали. Наверное, я выглядела не лучшим образом: мокрая, грязная, лохматая. Платье все в каких-то пятнах – и откуда они появились? Он помог мне подняться. Я повисла на нем, как тряпка, ноги подгибались. Боль в плече стала невыносимой. Я путалась в волосах и беспрестанно шмыгала носом. Через несколько секунд мужчина заметил, что я ковыляю на одной ноге.
– Ну-ка, – сказал он, и внезапно подхватил меня на руки. Моя голова безвольно склонилась к его плечу, и я прикрыла глаза. Мне хотелось заснуть. Прямо сейчас. И неважно, что на руках у незнакомого человека, в мокрой одежде и с вывихнутой рукой. Спать, просто спать. Ни о чём не думать и ничего не решать. Мы медленно переправлялись через завалы к выходу. Я разлепила веки, заслышав чужие голоса, и сразу увидела Бури. Он был такой же, как обычно – и цвет, и форма. Кое-где на него осыпались стекла, но ущерба он явно не понес. Мне было трудно об этом думать, мысли были жидкими и горьковатыми на вкус.
Мужчина нёс меня мягко, что-то говорил. Я понимала, что он пытается отвлечь меня, но упрямо продолжала осмысливать происходящее, давясь переживаниями и задыхаясь от волнения. Боль охватила ушибленный бок, и я вцепилась в мужчину здоровой рукой, чувствуя, как по щекам побежали слезы бессилия и слабости. Я поспешно спрятала нос у него в волосах, чтобы он не заметил, как я раскисла. Тоже мне,