погребальные костры он тоже был не в силах. Горе, вызванное этим, стояло за его спиной, подталкивая к дальнейшим действиям. Кирилл спешился. Подошел к старику. Взял его за плечи и помог ему встать. Он поглядел в глаза Рошлу и спокойно сказал:
Я не держу на вас зла. Вы давно прощены мною, а значит, пришло время все забыть. Мы останемся на ночь в родной деревне, ведь ничто так не придает силы перед дальним походом, как отдых в родных стенах. – Он обнял Рошла и старик, не выдержав груза навалившихся на него чувств, расплакался как ребенок. Этот старый и умудренный жизнью человек понимал, как мало мудрости в его седой голове. А пришлый когда- то человек в который раз давал ему в этом убедиться. Крестьяне встали с колен и вопросительно смотрели на бывшего односельчанина, и теперешнего легендарного Белого странника, который отошел на пару шагов в сторону своих генералов и его слова, произнесенные громко, нестолько для воинов, сколько для их родителей заставил хлынуть слезам радости из глаз собравшихся матерей:
Спешиться. Мы ночуем дома!!!
Воины с готовностью попрыгали с лошадей, и сразу же попали в плен объятий своих родных. Нихлен едва не расплакалась, глядя на все это, но, не понимая, что ей делать, подошла к господину и пошла за ним. А он в свою очередь шел в сторону от деревни к месту, где на земле виднелась огромная рана. Кирилл молча постоял на краю огромного оврага, образовавшегося на месте его дома, и все так же молча пошел к реке. Присев у воды он нежно, как своего ребенка, погладил воду, и слова им произнесенные поразили молодую воительницу:
Здравствуй, доченька, здравствуй милая. Вот и свиделись мы с тобой. Я скоро буду с вами, а потому ждать вам немного осталось. – Потом он встал и пошел к растущим ярким и прекрасным цветам, которые, как показалось Нихлен, ну никак не должны были расти в этом месте. Погладив землю перед цветами, Кирилл опять произнес:
Здравствуй, доченька, вот и с тобой мы увиделись. А где брат твой, как он там?
Подул слабый ветерок, развивая волосы людям. Кирилл бросил шлем на землю и раз- ведя руки в стороны поздоровался:
И тебе здравствуй, милая, как же я соскучился по вам.
Подойдя к месту, где горел когда-то костер, Кирилл опять произнес:
Привет, сынок, как там у тебя дела, присматриваешь ли за сестрами, не обижаешь ли их? – В ответ на его слова в воздухе перед ними вспыхнуло пламя, возникшее из ниоткуда, и, обдав их теплом, исчезло. Нихлен была настолько поражена всем произошедшим, что не могла подобрать подходящих для этого слова. Она просто села на землю рядом со своим господином и молча уставилась на реку. Кирилл сидел молча, даже не шевелясь. В какой-то момент Нихлен показалось, что он умер, и она пристально посмо- трела на его грудь. Мощная покрытая доспехами грудь спокойно, как море в тихую по- году, раскачивалась, отмечая вдохи и выдохи. Нихлен успокоилась и стала просто ждать, когда ее господин выйдет из этого состояния. Но Кирилл не спешил. Да и спешить ему некуда больше было. Дом, в котором