брата по бетонному покрытию, спиной открывает крутящуюся дверь и втаскивает их внутрь. Здесь жарко, как в парилке, совсем скоро тела начнут разлагаться, пойдет запах, но, по крайней мере, здесь их не тронут звери и птицы. Дано возвращается обратно к оставленным на перроне вещам и достает из отцовского рюкзака самое большое одеяло. Он накрывает им трупы, бережно подоткнув края под тело матери.
Дано чувствует себя беспомощным, ему очень хочется сделать для мамы и братика что-то большее – закопать их, помолиться за упокой их души, спеть. Несколько минут он сидит рядом с ними, напевая мелодию, которую они пели на похоронах их двух кузин в январе, прямо перед отъездом. Слов он не помнит, да это и не важно.
Дано идет обратно к рюкзакам, собирает оставшиеся пожитки и делит их на две равные кучки, включая то небольшое количество еды, которое у них еще оставалось. Затем упаковывает все обратно в два рюкзака. Один из них он относит в зал ожидания и оставляет рядом с мамой и Билалом. Из папиного блокнота из маленького рюкзака он вырывает страничку и пишет записку.
Дано решает, что будет ждать отца и Лине здесь, пока не стемнеет. Если они за это время не вернутся, он прикрепит записку к рюкзаку и оставит его.
Он перечитывает написанное: «Со мной все хорошо. Я пошел в город. Попробую найти Ахмеда. Пожалуйста, не теряйте меня. Дано».
И, не выдержав, снова начинает плакать.
Пока они бегут по Сканегатан, Айрис так сильно сжимает руку дочери, что ей даже страшно становится – вдруг у нее останутся синяки? Но сейчас некогда об этом думать. Наступает вечер, а сам город тем временем стремительно погружается в хаос. Сейчас перед Айрис стоит одна-единственная задача – спасти своего ребенка и оказаться вместе с ним в безопасности.
На Седерманагатан она видит женщину, лежащую без сознания неподалеку от «Il Caffe». Кажется, Сигрид ее не заметила, так как засмотрелась на пробегавшего мимо пса. Тот держит голову низко к земле – видно, взял чей-то след. Во всяком случае, Айрис очень надеется на то, что дочь не заметила тело, поскольку женщина очень похожа на Стину, воспитательницу из детского сада Сигрид. Когда Айрис, последняя из родителей, наконец-то приехала за дочкой, Стина едва стояла на ногах, настолько ей было нехорошо.
Впрочем, кто знает, возможно, эта женщина действительно Стина? У Айрис нет полной уверенности на этот счет. В конце концов, это может быть кто угодно, но разве Стина не живет где-то рядом? Ведь раньше Айрис несколько раз встречала ее в этом районе, и сейчас ей, конечно, следовало бы притормозить и попытаться помочь женщине. В обычной жизни любой поступил бы так, увидев валяющуюся без сознания воспитательницу своего ребенка. Но сегодня был далеко не обычный день, и к тому же у этой женщины следы кровавой рвоты на лице. Как у того мужчины в песочнице или водителя машины на Гетгатан. Вокруг незнакомки расплывается огромная лужа крови, и Айрис решает не приближаться к ней. Вместо этого она торопит дочь.
Наконец они оказываются у двери своего подъезда, рядом с магазином «Севен-Элевен»,