М. М. Миронова

Живая летопись Красноармейска: от села Муромцева до наших дней


Скачать книгу

в ней чего уж только нет…

      Все на слуху и на виду

      В хозяйстве сельском утром ранним,

      И утки плавают в пруду,

      И порознь петухи горланят.

      Я знала поле, где овес,

      Гороховое поле знала,

      Грибная рощица берез

      К ржаному полю примыкала.

      Был ко всему мой интерес —

      На корм скоту тянулась вика.

      А я шла за черникой в лес,

      На вырубку – за земляникой.

      Там в зарослях ручей вздыхал,

      И родника сердечко билось,

      И ястреб высоко летал,

      А мне все это пригодилось…

      Теперь мне есть о чем писать,

      И есть что вспомнить, повествуя,

      Хоть мне пришлось и поменять

      Жизнь сельскую на городскую.

      И, если может кто понять,

      О сельской жизни я тоскую.

      Село моего детства – Муромцево – выходило из двух улиц деревянных сельских домов. Место, на котором красовалось наше село, было гористое. Внизу, краем села несла свою родниковую водичку речка «Плакса».

      И к ней косогором тропинка

      Сквозь чащу черемух вилась,

      Прозрачная наша быстринка —

      За что ж она «Плаксой» звалась.

      Во всей местности вокруг села много было родников. От речки «Плаксы» остался ручеек, заросший ивняком, а путь его, то прекращается, то снова появляется. Изменился вид местности, поменяли своё направление и дороги.

      Сама «Плакса» ушла в плотину, надобность которой была необходима предприятию. Вода в «Плаксе» была очень холодная и прозрачная, очень хорошо просматривалось дно ее с отшлифованными камешками. Нам, детям, было интересно глядеть в ее устье, где она впадала в речку Ворю, которая несла свои воды медленно, а Плакса быстрым ходом вносила себя в мутноватую Ворю. И в этом месте, когда мы приходили на Ворю купаться, то обязательно стояли в холодной воде Плаксы до тех пор, пока ноги замёрзнут, а затем греть ноги переходили в воду Вори, она была тёплая.

      …И меня учила плавать

      Речка детства моего.

      Заросла осокой заводь,

      Было детство. Нет его.

      Дорога, по которой мы ходили к речке Воре, проходила у опушки леса – с одной стороны, а с другой стороны был зеленый луг, краем которого и бежала наша Плакса к Воре. Этот луг облюбовали кочевые цыгане. В то время, в 30-40-е годы прошлого века, можно было часто видеть табор кочевых цыган с детьми на повозках. Ну, а на лугу близ села им было раздолье: рядом вода ключевая и они разводили костры, готовили еду и…пели. Родители нам не разрешали ходить к цыганам, но мы все-таки бегали к ним иногда. А они, вроде бы для нас и пели, и плясали.

      На занятия с детьми, на воспитание в нас хороших манер у наших родителей времени не было. А для нас был наглядным примером сельский труд наших родителей, которые работали от зари до зари. Поэтому сельские дети были послушными, воспитанными и дружными. И, как могли, помогали родителям. Лодырей и разбойников среди нас не было. А хорошим манерам нас учила жизнь.

      А иногда мне наше детство