сломал ветку у ореха?
Он окунулся в далекое прошлое, воспоминания не давали покоя. Перед глазами музыканта возникла картина, как он учил младшего брата стрельбе из лука.
Марк помнил виноватый, но при этом невинный взгляд своего младшего брата.
– Кто это сделал? – спрашивала мама.
– Это не он, если и наказывать, то только меня, виноват, не усмотрел, – отвечал Марк, вступаясь за брата.
– Я вождь краснокожих!
– Нет, я!
– Мама, скажи ему!
– Ты водишь!
– Нет, ты! – перебивая старшего, твердил, улыбаясь, брат.
Смех и ребячество, деревенское звездное небо.
«Такого здесь никогда не увидишь», – подумал Марк, вспоминая давно забытое прошлое.
Беготня и крики, шлепанье босиком по лужам под проливным дождем. Разбитые колени с прилепленным подорожником. Игра со спичками и старое дедовское ружье, которое он им показывал, рассказывая про войну.
– Индейцы, обед готов!
– Ма-а-ам, идем!
Картинки прошлого проносились перед глазами музыканта. Печаль от утраты сцены – всего лишь эмоция, она несравнима с болью от потери матери.
«Мама, мне так тебя не хватает… Вернуть бы всё назад, я бы всё отдал, только бы обнять тебя вновь…» – подумал Марк, по старой традиции присев на дорожку. Он достал из бумажника три купюры по пятьсот евро и оставил их на полочке для хозяина.
Пора.
Глава 2. «Понедельник»
– План будет не из простых! – Лаврентий со звоном подбросил монетку в воздух, словно решая судьбу дорого и любимого родственника.
– Тише! – ответила его мать и повернулась на лай собак. – Вон едет, смотри. Разоделся-то как!
«Ну и колхоз, – подумал Марк, – и здесь я вырос… Старый фамильный дом. Спасибо брату, сохранил его в прежнем виде».
Коробка передач на «паркинг». Высокий статный мужчина, взмах черной россыпи длинных кудрей и приветливый взгляд. Надев шляпу, Марк направился навстречу родне.
– Привет! – хором здоровались дальние родственники, обнимая и прижимаясь друг к другу.
– Ты не пугайся, сын у нас немного не в себе, – сказала ему на ухо Полина, жена брата.
Лаврентий, высокий и худой юноша двадцати двух лет отроду, что-то прятал в сумочку, которая висела у него на шее. Отведя взгляд, он небрежно сплюнул и тут же затараторил:
– Здорово, шляпник, заходи быстрее, пока не побили. Не обнимай, вдруг заметят! Сортирку, надеюсь, привез? От лопуха уже жопа горит! Тише, тише, свои, – последнюю фразу он бросил собакам, которые не переставали лаять, – фу, сказал! Не бзди! Спартак, ну-ка сиди!
Словно ударом молнии, Лаврентий поразил нашего героя, обрушив на него с порога целый шквал нелепых вопросов и утверждений. Бессмысленные фразы, нуждающиеся в уточнении, которого не было. Марк не думал, что все так плохо.
– Привез нам что-нибудь вкусненькое? – в один голос кричала толпа