Владимир Шигин

Господа офицеры и братцы матросы


Скачать книгу

строгим публичным осуждениям и взысканиям. Так, например, после заключения Тильзитского мира, в одном указе, относящемся к двум частям того же ведомства, объявлялось, что «усердие и рвение к пользе службы (управляющих этими частями) не могли иметь успеха, ибо большая часть чиновников, имеющих в виду обогащение свое из сумм, им вверяемых, полагали тому непреодолимые препоны… Многие открываются деяния их, коими долг чести и присяги совсем нарушен. Столь гнусные поступки возбудили справедливое негодование наше». Затем объявлялось достойно заслуженное этими частями наказание. В другом ведомстве вновь назначенный главный начальник, при первом представлении своих подчиненных, обратился к ним со словами: «Господа, в вашем ведомстве тьма беспорядков, хищничества; я не прежде надену ваш мундир, пока вы не очистите его лучшими поступками. Постараюсь вас понудить к тому сильными мерами».

      Из всех российских императоров, помимо Петра Великого, флотскими делами на исходе парусного века особенно любил заниматься Николай Первый. Последнего императора эпохи паруса отличало внимание ко всем деталям флотской жизни, которое порой становилось даже излишне мелочным и ненужным, но иногда, наоборот, показывает то, что Николай Первый неплохо разбирался во многих нюансах тогдашней флотской жизни.

      Когда, к примеру, адмирал Моллер доложил Николаю Первому о разбившемся в ненастье у острова Оденсхольм фрегате «Помощный» с просьбой наградить участвовавшего в спасательных работах капитан-исправника Гернета 500 рублями, а жителей острова за усердие – 416 рублями, Николай наложил на прошении резолюцию: «Согласен; на счет виновного капитана».

      Капитан второго ранга Ратманов докладывал императору с берегов Тихого океана о некоем шкипере двенадцатого класса, что тот всегда отличался усердием в службе, а ныне просится служить не в Иркутске, а в Охотске. Николай I пишет: «Командировать шкипера по выбору. А впредь не спрашивать желания, ибо служат не для своих прихотей».

      Офицер из ластового (вспомогательного) экипажа просится о переводе в Севастополь, мотивируя просьбу тем, что «имеет там оседлость». На рапорте Моллера Николай I пишет: «Согласен на сей раз; но впредь под предлогом оседлости не сметь представлять, ибо служба не есть инвалидный дом, а всякий в отставку выйти может, буде хочет».

      Князь Меншиков ходатайствует о некоем капитан-лейтенанте Симаковском, который просит перевести его с Черного моря на Балтику по состоянию здоровья. Николай I резонно замечает: «С юга на север за здоровьем обыкновенно не переводят. Желаю видеть медицинское свидетельство». Меншиков испрашивает, можно ли принять на службу ранее выгнанного по плохой аттестации прапорщика Юдина. Николай I: «Какая нам нужда в ненадежных офицерах? По закону может он идти в службу рядовым».

      Адмирал Моллер ходатайствует о некоем мичмане Коростовцеве, отпрыске петербургских вельмож, чтобы определить того адъютантом к адмиралу Рикорду Николай I: «Рано!