Все они сводятся к тому, что, во-первых, предпосылкой оптимизации правопорядка до сих пор остается правонарушение, а во-вторых, в качестве средства улучшения правопорядка предлагается увеличение количества законов. Действительно, по логике доминирующего сейчас подхода получается, что сначала мы должны принять много законов, потом выявить все их нарушения, а потом при помощи судебных разбирательств восстановить нарушенные права тех, кто сможет доказать свою юридическую незащищенность. Более того, стремление уменьшить количество правонарушений признается хорошим только в определенных пределах. Ибо отсутствие правонарушений вызывает подозрение в том, что они недостаточно активно выявляются.
Но это еще не все. Направление гарантирования ответственности за правонарушения, развиваемое в качестве исчерпывающего аналога юриспруденции, существенно искажает проблему обеспечения законных интересов (государственной поддержки).
Логика этой ситуации не менее интересна. Человек, которому по ситуации, уже определенной государством, положена государственная поддержка, должен, как происходит сплошь и рядом, всякий раз доказывать свое право на ее получение. А как же иначе, ведь другими способами официальной поддержки гражданина, кроме уполномоченного установления его правоты или виновности, государство сейчас не располагает. Но юридически выходит, что наше государство (все мы вместе, представленные профессионалами), не сомневаясь в необходимости поддержать человека, сомневается все же в том, тот ли это человек, который в этой поддержке нуждается, а заодно и в обоснованности такой поддержки. То есть человек, конечно, прав в своих ожиданиях официальной поддержки. Но не виновен ли он в том, что ожидает такой поддержки необоснованно? Далеко тут ходить не надо. Достаточно, например, вспомнить, что порою ветерану войны, подлежащему, по мнению государства, переселению из ветхого жилья, мало доказать тому же государству, – профессионалам, уполномоченно представляющим всех нас вместе, что он ветеран, надо доказать им же, что занимаемое им жилье именно ветхое.
Ладно бы только так. Иногда в точно таком же положении оказываются и иные, казалось бы, уже охраняемые государством ценности, т. е. ценности, ответственно и профессионально гарантируемые. И тут далеко ходить не надо. Просто вспомним, например, про случаи, когда территория, на которой расположен памятник культуры федерального значения, официально охраняемый государством, может утратить свой статус по беззаконному решению главы муниципалитета, а то и вовсе по фальшивой бумажке, изготовленной председателем садового товарищества. А вот возвращать утраченный статус надлежит исключительно огородами судебных тяжб. И далеко не факт, что путь этот приведет к успеху.
И так будет до тех пор, пока мы не осознаем, что государство – именно юридическое устройство, обеспечивающее меру взаимосвязанных притязаний каждого, находящегося в его пределах, всеми реально