оставалась единственным шансом на более-менее счастливую жизнь.
Страх глубоко впивался зубами прямо в сердце. Иногда я задыхался от ужаса. Ловил себя на мысли, что хочу все прекратить. В том самом смысле. Уже более трезво.
Тогда-то на связь и вышел Киран.
– Ты поймешь меня. Не чувствую, знаю.
До сих пор в голове не укладывается, как такое могло случиться с нами? Почему именно с нами?
Придя в сознание, я не спал почти неделю. Размышлял, вспоминал, даже выводил схемы. Ведь если все ровно так, как говорят, мы просто не заслуживали такого исхода. Кто угодно, но не мы. И это сильно подорвало меня.
Я спрашивал Бога. Не «за что?», но «для чего?» Если мы должны стать примером, почему таким образом? Я всегда думал, наши песни и есть послание. Мы говорим… Говорили о силе духа, о победе над собой, слабостями. Неужели пришло время подтвердить слова на деле?
В одну из ночей боли оказались слишком сильными. Меня, и без того вымотанного, накачали обезболивающим. Я бредил. Не подумай, я не видел второго пришествия, со мной не говорили стены, и я не познал тайну мироздания. Я лежал в койке, в той самой, где лежу и сейчас, и пролежу еще бог знает сколько. И все случалось само. Мир продолжал жить, продолжал существовать.
Изменилось бы в нем что-то, если б меня не стало? Нет. Друзья и родственники вспоминали бы меня: сначала часто, затем все реже, реже. Затем и вовсе пару раз в год. Фаны бы продолжили слушать другую музыку. Я не Курт Кобейн, не Джимми Хендрикс. И даже с их уходом в мире мало что изменилось. Мир не стоит на месте. И он тебе ничего не должен.
Если все именно так, значит, нет никаких причин происходящего. Мое появление в этом мире случайно. Если бы мы погибли в той аварии, это тоже можно было бы назвать случайностью. И то, что мы выжили… ты понял.
Теперь я уверен: никакого вселенского равновесия нет. Истории про карму или божий крест – выдумки. И я не хочу больше разделять эту иллюзию.
Я до дрожи, до судорог боюсь, что у нас не получится. Пока мы восстановимся, пока хоть немного приблизимся к тому уровню игры, что был еще месяц назад… Мы можем никогда не достичь его. Я думаю… нет, не стоит.
Как же долго мы шли по этой дороге. И вот, когда вышли на скоростное шоссе, оно же нас и погубило. Нам всем придется перестраивать жизнь. Начинать заново. Я нигде не работал, кроме той подработки помощником в магазине отца. Не могу представить, что мне придется вернуться туда. Или сидеть в офисе, совершать звонки и продавать что-то. Я могу зарабатывать сведением чужой музыки. Но… но она чужая. Теперь все кажется чужим.
Если раньше я сомневался, теперь знаю: все в моих руках. Что помогает на пути – стечение обстоятельств. Что мешает – то же стечение.
Знаешь, я так боюсь новой жизни. А ведь если мы вернемся, все и будет по-новому. Правда. Наши фаны перерастут, и нам придется завоевывать новых. Сможем ли делать ту же музыку? Захотим ли? Что, если кто-то решит окунуться в нормальную, по меркам большинства, жизнь? Останемся ли мы прежними?
Нет. Другого ответа быть не